agfoxx
Местный
Холодно. Очень холодно. Самолет АВЛ покрашен так, что от одного взгляда на него начинают стучать даже те зубы, которых, казалось, у тебя и быть-то не может, поскольку ты все же не акула.
Чуть-чуть оттаиваешь только внутри. Печка греет, стюры улыбаются, из окошка видно, что багаж грузят, а значит, все наши телевизионные прибабахи стоимостью в полсамолета с нами не разлучатся.
Долго грузят багаж. Очень долго. Уже второй час пошел. Внизу, в трюме, чем-то железным стучат по чему-то еще более железному.
Мой оператор волнуется. Говорит: "Они что, крылья приколачивают?"
Стук смолкает, и, откашлявшись, к нам обращается командир. Так, мол, говорит, и так, у нас технические причины, а потому прошу всех на выход, в вокзал.
Ставшая неулыбчивой стюра на выходе отвечает вопросом на вопрос: "А что, у нас не могло на таком морозе замок заклинить?"
Какой замок, остается неясным.
Через час зовут уже в другой самолет. Этот - обычный, некрашенный. Скучный такой, белый с синей полоской. Фи.
Взлетели, летим - уже слава Богу. Через час сорок буду в теплой квартире!
А вот вам, Волобуев, сами знаете что. Уже с шереметьевской глиссады уходим на второй круг. Возвращаемся - и сразу на третий.
Потом, сдавшись, висим еще полтора часа на hold-e. Стюры говорят - мол, метеоусловия.
Внизу, меж тем, ясно и морозно. Кажется, видно не только Шарик, но и архангельский порт - как он уж там называется.
Пока висим, говорю оператору: "Не нервничать! Сейчас отправят нас в Нижний, у меня там знакомый есть, напоит-накормит".
Но нет, Экзот, не суждено было. Мы все-таки сели там, где и должны были. В Шарике.
В Москве - тепло и хорошо. Если вас пригласят в Архангельск в феврале, отказывайтесь.
А теперь - внимание, вопрос к знатокам. Что за метеоусловия такие были в Шереметьеве вечером пятницы (11/02), что большая Тушка сесть не могла? Мое предположение - боковой ветер и сцепление. Угадал?
Чуть-чуть оттаиваешь только внутри. Печка греет, стюры улыбаются, из окошка видно, что багаж грузят, а значит, все наши телевизионные прибабахи стоимостью в полсамолета с нами не разлучатся.
Долго грузят багаж. Очень долго. Уже второй час пошел. Внизу, в трюме, чем-то железным стучат по чему-то еще более железному.
Мой оператор волнуется. Говорит: "Они что, крылья приколачивают?"
Стук смолкает, и, откашлявшись, к нам обращается командир. Так, мол, говорит, и так, у нас технические причины, а потому прошу всех на выход, в вокзал.
Ставшая неулыбчивой стюра на выходе отвечает вопросом на вопрос: "А что, у нас не могло на таком морозе замок заклинить?"
Какой замок, остается неясным.
Через час зовут уже в другой самолет. Этот - обычный, некрашенный. Скучный такой, белый с синей полоской. Фи.
Взлетели, летим - уже слава Богу. Через час сорок буду в теплой квартире!
А вот вам, Волобуев, сами знаете что. Уже с шереметьевской глиссады уходим на второй круг. Возвращаемся - и сразу на третий.
Потом, сдавшись, висим еще полтора часа на hold-e. Стюры говорят - мол, метеоусловия.
Внизу, меж тем, ясно и морозно. Кажется, видно не только Шарик, но и архангельский порт - как он уж там называется.
Пока висим, говорю оператору: "Не нервничать! Сейчас отправят нас в Нижний, у меня там знакомый есть, напоит-накормит".
Но нет, Экзот, не суждено было. Мы все-таки сели там, где и должны были. В Шарике.
В Москве - тепло и хорошо. Если вас пригласят в Архангельск в феврале, отказывайтесь.
А теперь - внимание, вопрос к знатокам. Что за метеоусловия такие были в Шереметьеве вечером пятницы (11/02), что большая Тушка сесть не могла? Мое предположение - боковой ветер и сцепление. Угадал?
Все удивляются, как их не перебьют всей редакцией. Говорят, что есть еще и газета с противоположными лозунгами, но я за 2 недели пребывания ее так и не встретил