Иван Сергеевич Аксаков, "Не пора ли Россіи перестать малодушествовать передъ Европою?", 1867 год
"Мы смѣемся у себя дома надъ славянофильскою теоріей "Востока и Запада", и если слово "Западъ" втѣснилось въ наше употребленіе, то признать себя "Востокомъ" мы все же не рѣшаемся, стыдимся обособить себя какимъ-то отдѣльнымъ, своеобразнымъ міромъ, и -- будто ослѣпли, будто оглохли -- не видимъ и не слышимъ, какъ сама Европа уже давнымъ-давно выработала себѣ свою теорію дѣленія на Востокъ и Западъ, пишетъ всѣми своими перьями и кричитъ всѣми голосами, что нѣтъ у Запада мира съ Востокомъ, что Востокъ долженъ быть порабощенъ Западу, что Русскіе -- не Западъ, а Востокъ, -- главная мощь, мечъ Востока, а потому противъ насъ, Русскихъ, и должно быть направлено все историческое движеніе, натискъ всѣхъ силъ европейскаго Запада.
Что бы мы вы дѣлали, какія бы услуги Западу ни оказывали, какъ бы ни добродѣтельничали, какъ бы ни смирялись, какъ бы ни увѣряли въ своей скромности, въ своемъ миролюбіи, въ своемъ чистосердечіи, безхитростности, въ своей готовности отречься отъ своихъ естественныхъ и историческихъ симпатій, даже отъ интересовъ своей собственной Русской народности, -- намъ не повѣрятъ, насъ не уважатъ, насъ сочтутъ и считаютъ обманщиками, лицемѣрами, насъ не повысять ни въ чинѣ, ни въ званіи, насъ не пожалуютъ ни въ Европейцевъ, ни въ равноправныхъ; мы для нихъ попрежнему варвары, чужіе гости на чужомъ пиру, незаконнорожденныя дѣти цивилизаціи, не имѣющія доли въ наслѣдствѣ просвѣщеннаго міра.
Мы даже и не плебеи, -- мы паріи человѣчества, отверженное племя, на которое не могутъ простираться ни законы справедливости, ни требованія гуманности, въ которымъ непримѣнимы никакія нравственныя начала, выработанныя христіанскою цивилизаціей европейскихъ народовъ.
Напрасно стали бы мы истощаться въ доводахъ, пытаясь растолковать Европѣ нашу Русскую правду и ея неправду; напрасно стали бы мы себя утѣшать мыслью, что такое ея отношеніе къ намъ происходитъ отъ невѣжества, отъ непониманія, и тратить силы и деньги на ея просвѣщеніе, на распространеніе вѣрныхъ познаній о Россіи, и т. п.
Гдѣ дѣло чуть коснется Россіи, Европа и видя не видитъ и слыша не слышитъ, и ничто не въ состояніи вразумить ее, просвѣтить ея невѣжество, сокрушить ея непонятливость. Она и не хочетъ понять и узнать васъ; ея упорное невѣжество и непониманіе коренятся въ нравственной неспособности отрѣшиться отъ своей относторонней точки зрѣнія, отъ своихъ традиціонныхъ предубѣжденій, -- и въ нравственномъ неблагорасположеніи къ вамъ".