Так вот, я обещал после праздника рассказать, как мы с Кудряшовым Юлей перину продавали, так называемый первый коммерческий опыт в советское время. Амдерма, лето 73 года. 2-аэ частично ждет замену, 1-аэ Омичей заменилась, тоже частично, в 72 году. Семьи мы свои, в большинстве, еще весной отправили на "землю". Отправил и я своих со всеми вещами, нажитыми непосильным трудом, и стояниями в очередях. Вот только жена, чтобы я не мерз, оставила мне перину (подарок любимой тещи), сказав. что бы я ее оставил сменщику, а меня менять должен был Боб Шаколкин. Те кто остался ждать смену без семей, слонялись по выходным, валяя дурака, или ходили друг к другу пить "чай". В один из таких дней ко мне пришел Юля Кудряшов, оглядев мою полупустую квартиру с кроватью, да КЭЧ-ской мебелью, спросил что я буду делать с периной. Ну я ему и ответил, что намерен оставить ее Бобу. На что он сказал, что она ему скорее всего нужна не будет, и тогда придется перину выкинуть, а это вещь добротная, теплая и нужная - давай ее лучше продадим, у меня , мол, и покупатель есть. Сказано сделано - пошел он за покупателем. Через некоторое время приводит мне женщину Гены Петрова ( он тогда уже был в разводе) с подругой, работали они поварихами в тех.столовой. Доложу я Вам это были истинно русские женщины, пудов по 6 весу, и нижний бюст размером в два штурманских портфеля. Посмотрели они товар, сторговались и тут же предложили обмыть сделку. Ну дело ясное - я продавец , деньги у меня, мне и работать гонцом, сгонял я в Арктику, взял два пузырика, ну думаю хватит, второй раз не идти. Но я очень ошибался - женщины оказались крепкими, мы с Юлей за ними не поспевали, хотя тоже не были слабыми, пришла очередь сгонять Кудряшову. Но самое главное - после обмывки сделки - они попросили отнести эту злополучную перину им домой, мол мы женщины и мы слабый пол. А жили они в бараках, на Ревуцкого, за летной столовой. И вот мы - два дурака -"джельмена" , перину на горб и поперли с Полярной 10-а , мимо 15-17 домов по Дубровина, через "капитанский" мостик и спорт.площадку, короче на виду у всего полка. Картина , писанная маслом: впереди две женщины, внушительных размеров, а чуть сзади два офицерика с периной на горбу. На утро весь полк хохотал, как мы с Кудряшевым шли на блядки со своей периной. Вот так мы и перину пропили, и нехорошую славу заработали ( а может и хорошую, как знать? Ведь жизнь нужно прожить так, чтобы было стыдно рассказать, но приятно вспомнить! ) Конечно наши справедливые офицерские жены этот случай донесли до наших жен. Ну это совсем не интересно, усы мои остались целыми, а вот лысеть я начал преждевременно.