- Я уверен, ребятишки, что сами вы ни на микрон не верите в эти сказки "про плохие стелсы". Это старый синдром бедного крестьянина, у которого есть только одна хромая больная коза - и он на всю деревню день за днём, год за годом, поддавши, критикует стадо молочных коров голландской породы у соседа-кулака...
Как не странно это звучит, но на создание «самолётов-невидимок», в частности бомбардировщика В-2, оказали влияние и спецслужбы СССР, которые через свою агентуру узнали о «сверхсекретных разработках» американского авиапрома. Дело в том, что советская контрразведка раскрыла деятельность завербованного ЦРУ «сверхважного агента» — советского инженера в области радиолокации А. Г. Толкачёва. В штаб-квартире ЦРУ ему дали прозвище «артезианская скважина» за обилие получаемых от него секретных материалов. На протяжении шести лет с 1979 по 1985 год Адольф Толкачёв сумел передать ЦРУ свыше пятидесяти совершенно секретных разработок.
Советская контрразведка, изучив абонентские карточки секретной библиотеки НИИ «Фазотрон», установила, что Толкачёв проявлял повышенный интерес к технологии создания самолётов-невидимок и средств их обнаружения. Поэтому через эту «скважину» и было решено слить «дезинформацию высшего качества». В течение десяти месяцев (с октября 1984 года по июнь 1985 года) Толкачев исправно снабжал своих заокеанских заказчиков сведениями, составленными «по рецепту» КГБ — все «документы» имели подлинный гриф секретности и принадлежали секретным лабораториям НИИ «Фазотрон» и Министерства радиопромышленности СССР. На американских ученых и техников из Lockheed Martin и Northrop Grumman, работавших над проектами «stealth», тогда обрушился шквал ценнейшей технической информации.
Естественно, эта «информация» внесла коррективы в разработку F-117А и последовавшего за ним стратегического бомбардировщика B-2 Spirit. В достоверности и подлинности полученных сведений американцы убеждены до сих пор, ведь их источник — Адольф Толкачёв, был вскоре схвачен, и приговорен к высшей мере наказания (за фальшивки, как известно, расстрелом не награждают). Именно работа Уфимцева и «сведения», полученные от Толкачёва, существенно повлияли на облик и технологию создания F-117А Nighthawk и B-2 Spirit, а также на будущие самолёты F-22А Raptor и F-35 Lightning II. Во всех в угоду незаметности были принесены «в жертву» пилотажные качества, как летательные аппараты они не могли выдержать манёвренный бой за превосходство в воздухе в условиях противодействия ПВО и РЭБ.
При «оптимизации» формы планера которая и определила аэродинамику машины, ни о каком «высшем пилотаже» на F-117A не могло идти и речи. Летный состав характеризовал самолет как ограниченно маневренную машину, обладающую невысокой скоростью, сравнительно малой дальностью действия и плохими взлетно-посадочными характеристиками. Поэтому в разговорах между собой асы USAF предпочитали называть свою машину не «ночным ястребом», а «хромым домовым» («Wobbly Goblin»).
По началу F-117A был настолько секретным, что его прикрывал другой секретный проект — Constant Peg по использованию истребителей марки «МиГ» в специальной 4477-й эскадрилье ВВС США Red Eagles («Красные орлы») на специально отведенной для них авиабазе Tonopah в пустыне Nevada. Когда появились первые «невидимки», американские «секретчики» предложили расположить их на дальнем конце авиабазы в ангарах, «выдворив» оттуда МиГи. Офицерам и техникам Red Eagles запрещалось заходить на территорию, занятую специальным подразделением эксплуатировавшим F-117A. При этом МиГи летали только днем, а «невидимки» — исключительно в темное время суток.
Выбор авиабазы Tonopah был не случайным. Во-первых, она давно была известна разведке СССР, как база, с которой летают МиГи (кому она интересна?!). Во-вторых, вокруг этой базы по пустыне были разбросаны центры, которые занимались опытной эксплуатацией вывезенных из Индонезии, Египта и других государств советских радиолокационных станций и зенитно-ракетных комплексов (РЛС: П-18 и 1С12; ЗРК и ЗРС: «Круг», «Квадрат», «Оса» и С-75). Таким образом, американцы дополнительно к летным испытаниям могли проверять на F-117A и возможности советских систем ПВО по его обнаружению.
В 1988 году Пентагон опубликовал официальный пресс-релиз о «самолете-невидимке», в апреле 1990 года состоялась первая публичная демонстрация F-117A. Как всегда американцы явили его как образец технологического превосходства США над остальным миром, но внешний вид F-117A поразил мировое авиационное сообщество. Несмотря на это, «Nighthawk» был очень популярен — он не сходил с обложек журналов и газет, стал героем многих фильмов Голливуда и звездой мировых авиашоу. Его первое боевое применение во время операции «Буря в пустыне» широко и помпезно освещали все мировые СМИ.
Все знают, что закат его славы произошёл в 1999 году, во время агрессии НАТО против Сербии. Согласно открытым источникам, первый «невидимка» был сбит 27 марта 1999 года над Батайницей ракетой Р-60М с самолёта МиГ-29, которым управлял подполковник Золтан Дани (позывной «Гвоздень Дьюкач»). Второй F-117 сбил зенитный расчет ЗРК С-125 сербских ПВО ракетой с модернизированной системой наведения на основе инфракрасного прибора. А 20 мая майор Илия Аризанов, кстати, также пилотировавший МиГ-29, поразил третий «Nighthawk».
Малоизвестные факты говорят о том, что на самом деле первый крест на технологии «stealth» был поставлен еще во время первой иракской компании, об этом писали все арабские СМИ. Тогда иракские ВВС и ПВО также смогли подбить три F-117А. Два, сбитые МиГ-25 и МиГ-29, упали на территорию контролируемую армией США, а один, сбитый ЗРК «Оса», упал недалеко от линии обороны иракской армии, но был оперативно эвакуирован американским спецназом на двух вертолетах CH-53 Sea Stallion Корпуса морской пехоты США. Хотя, согласно российским источникам, иракский спецназ с российскими «советниками» прибыл к месту крушения раньшее и сумел извлечь из обломков наиболее интересные фрагменты.
Командование ВВС США официально признало только одну потерю — обломки сбитого ракетой сербской ПВО F-117A Nighthawk (серийный номер 82–0806) бережно хранятся в Музее авиации в Белграде. Остальные шесть F-117A числятся как потерянные в результате авиационных катастроф. Это не удивительно, так как гибель техники скрыть легче, чем потери личного состава. Такое «укрывательство» американцы проделали и с танками «Абрамс», списав боевые потери на разрушение по техническим причинам. К чести конструкторов F-117А, этот самолет никогда не декларировался как неуязвимый для противника.
Естественно, когда погибают дорогие самолёты, Пентагон задаёт разработчикам неудобные вопросы, и самолеты отправляются на доработку. Так было и в этих случаях. На самолёте была доработана электродистанционная система управления (ЭДСУ), повышена её надежность за счет четырёхкратного резервирования. Также доработкам подверглась автоматическая система обеспечения устойчивости по рысканью и тангажу, и был улучшен автомат тяги. Из-за посредственной аэродинамики, которую в основном и компенсировала установленная автоматика,
F-117А был плохо защищён от атак истребителей противника. К тому же, ради увеличения незаметности у него отсутствовала бортовая РЛС (БРЛС). Летчик «невидимки» вынужденно полагался на информацию от внешних источников (от самолета Е-3/Е-767 AWACS и РЛС AN/MPQ-53 ЗРК “Patriot” и др. средств), которая передавалась по защищенному каналу связи, а также на бортовые обзорные системы пассивного характера — инфракрасные и электро-оптические.
Несмотря на вышеперечисленные недостатки, Nighthawk снова позвали на войну в 2003 году. Пентагон возлагал на «невидимку» особые надежды в уничтожении командных пунктов и бункеров иракских войск. Конечно, зная об «уязвимости» F-117А, командование планировало все операции с большой предостородностью, поэтому они в основном выполняли ночные полеты на объекты, с предварительно уничтоженными крылатыми ракетами «Tomahawk» комплексами ПВО противника. Серьезную угрозу для F-117А по-прежнему представляли зенитная артиллерия (ЗУ-23–2, ЗСУ-23–4 «Шилка», С-60, ЗСУ-57–2) и ПЗРК («Стрела-2», «Стрела-3», «Игла-1»). Летчикам запрещалось снижаться ниже 6300 метров, чтобы избежать входа в зоны поражения от этих средств.
