Евгений Быбин
Старожил
Владимир Васильевич. В лит. салоне"Авиатор "есть интересное воспоминание, Во что верит РП, рекомендую. Прочитал и аж вспомнилось кое что из службы.
Морская авиация есть и будет! - IX
Модератор темы:
ВВВ
ВВВ
Старожил
(Странички из дневника офицера Группы руководства полётами)
1 аэ во вторую смену проводит Лётно-тактическое учение (ЛТУ). И тут вводная! Перед самыми полётами узнаю вдруг хорошенькое дополнение: наши 16 на Су-17 уходят, работают на переяславском полигоне, садятся на аэродроме Переяславка, там заправляются и возвращаются обратно, отработав снова на их полигоне (так и готовились). А оттуда прилетает эскадрилья МиГ-27 (16 самолётов), работают на нашем полигоне, садятся у нас, и после заправки уходят домой, поработав по целям нашего полигона ещё разок. (Здрасьте, сто гусей! Вы пришли, а нас не ждали!)
Во время разведки погоды (один наш экипаж смотрел погоду в нашем районе, один ушёл на Переяславку глянуть погоду по маршруту и отвезти им нашу плановичку) к нам прилетела их спарка с зам. командира полка. Он привёз их плановую таблицу, которую я увидал только перед самыми предполётными указаниями.
— Погодите! — удивлённо восклицаю я. — Если совместить нашу плановичку и плановую переяславских, время взлёта нашей группы и посадки гостей отличается всего на пять минут!
— Ну и что? — на меня полковые командиры посмотрели как на марсианина.
— А если МиГи не выдержат время и придут раньше? А наши запоздают со взлётом минуты на две?
— Всё нормально! — машет рукой прилетевший подполковник. — У моих будет топливо!
— Сколько? — вопрошающе гляжу на него.
Ответа не последовало.
— Подождут! — говорит командир полка подполковник Якубовский В.Э. — Поставите их на кругу и всё!
— Но ведь так это не делается! — упрямлюсь я. — Это два разных полка! Сколько у них топлива при выходе с полигона будет?
Заместитель командира переяславского полка почему-то упорно молчал!
— Я не услышал ответ на свой вопрос по топливу!
— Ладно! — снова говорит Якубовский, будто я ничего сейчас не сказал. — У нас ЛТУ, и у них ЛТУ! Мы улетаем к ним, они прилетают к нам!
— Это я понял! Я не пойму! А какая проблема им задать время прибытия позже?
— Нет-нет! Всё будет хорошо! У них топлива останется много!
Я покачал головой: пять минут интервала – это для боевой авиации ничто!
— Да сойдутся же над точкой, товарищ командир! Сойдутся! Да знаю я все эти совместные полёты двух полков!
— Всё рассчитано, не паникуйте, Юрий Игоревич!
Я выдыхаю.
«Чёрт его знает! Может, действительно сгущаю краски!»
Начал полёты ровно в 18 часов.
Первый вылет прошёл благополучно. 1я аэ прошла по первому маршруту на малой высоте и отработала по целям на нашем полигоне.
Зашли на посадку. Сели, начали готовиться к сумеречному вылету на Переяславку с работой на их полигоне.
Инженерно-технический состав самолёты подготовил своевременно.
Командир эскадрильи майор Гена Дробышевский запрашивает запуск эскадрилье в расчётное время.
Разрешаю запуск по плану. Эскадрилья не спеша стала запускать двигатели. Но наша Группа руководства полётами была занята другим: точку проходила та самая эскадрилья МиГов с пролётом мимо на наш полигон (позывной «Слиток»). Я давал экипажам перелётчиков условия для посадки (и соответственно для работы на полигоне). Особый контроль за правильностью принятого давления для высотомеров, ибо кругом горы.
Когда обстановка разрядилась, командир ап, который с начала полётов всё время безвылазно был на КДП, примирительно говорит:
— Ну вот, видите, Юрий Игоревич! Они сейчас будут работать у нас полигоне! А наши взлетят! Всё по плану!
Но я этого оптимизма не разделял.
— Да нет, — отвечаю, глядя на авиационные часы-хронометр перед собой. — Они прошли на 10 минут раньше установленного времени!..
— Ничего...
— Ничего хорошего... — тихо добавляю я.
Время шло. Комэска-1 Дробышевский подождал, когда все запустятся и затем неспешно начал выруливание.
— 121й, на взлётную группой?
— На посадочном свободно! — информирует меня руководитель зоны посадки капитан Витя Петров, который сам ещё недавно летал в нашем полку командиром звена.
Разрешаю светофором занимать ВПП. Под потолком алармистским напоминанием замигало огромными буквами красное табло «ВПП ЗАНЯТА!»
Эскадрилья начала выстраиваться на полосе и готовиться к взлёту, когда первые МиГи гостей запросили подход с полигона. Разумеется, на 10 минут раньше... А полигон у нас под боком!
— 501й, со «Слитка» в круг?
— Слесаря вызывали? — тихо проговорил Витя Петров.
Командую РБЗ Гладышеву:
— Полторы тысячи им!
Ближняя зона даёт подход на 1500.
— Пусть летают над точкой, пока наши не взлетят! — тоном, не предусматривающий возражения, капает на мозг Якубовский.
— 501й, остаток? — на всякий случай интересуюсь.
— 600...
— 508й, у меня – 400! — докладывает крайний ведомый из этой группы.
Я с возмущением посмотрел на Якубовского. Тот кричит:
— Пусть летают! С таким остатком им можно ещё полчаса летать!
— С остатком, ниже аварийного? — удивлённо гляжу на него. — Это для меня новость!
Командир отводит взгляд.
Ну что, делать ничего не остаётся! Включаю зелёный для взлёта и командую Дробышевскому в эфир:
— 121й, немедленно взлетайте!
А на ВПП из эскадрильи выстроилось и готово к взлёту лишь одно звено (из шестнадцати)! И на полосу выруливает пятый самолёт. Остальные – только на подруливании! Все они выстроиться на полосе уже не успевают.
Даю команду Гладышеву, чтобы разрешал группам роспуск и снижал перелётчиков на высоту круга 900 метров для захода на посадку. Топлива у них не на полчаса, как мне кричал полкач, а минут на 5-7! Не больше! И то, если летать до сухих баков, до выключения, вернее, самовыключения двигателей по причине выработки керосина. А дальше – «Милый бог, меня спаси!» Лётчики – по красным ручкам катапульт, забирай кресло и на улицу! Из исправных самолётов! И хорошо, если всё обойдётся благополучно! Тогда меня только уволят! («Знал, что у МиГов малые остатки!? Ты почему не завёл их на внеочередную посадку?!? Ммм??. Да мне по хрену твоё ЛТУ, ваши самолёты были на земле, им ничего не угрожало!!!» — «Да вот, командир полка мне приказывал... Я боялся...» — «А вы, товарищ подполковник, не имеете права бояться!! А обязаны соблюдать лётные законы!! Для этого вам и подполковничьи погоны вручают!!!»)
А если не дай бог кто-то погиб? Тогда РП собирай характеристики в трибунал! Якубовский мне на следствии не защитник, он потом только руками разведёт: «Я полётами не руководил! А мои указания носили рекомендательный характер!..» Это его, конечно, по службе не убережёт. А я – «...по тундре! По широкой дороге! Где мчится поезд Воркута – Ленинград...» (По статье УК РСФСР «Нарушение правил полётов и подготовки к ним», с гибелью людей – от 7 до 15...)
— 509й, со «Слитка» в круг? — это ещё звено.
Отдаю группе команду на роспуск отставанием и разрешаю подход по нашему атмосферному давлению на 900. Попутно выясняю, что и там остаток топлива у крайнего ведомого 420 килограмм! (А с чего он станет больше: группа шла по одному маршруту, на одной и той же высоте, на тех же скоростях. Значит, и остатки будут приблизительно одинаковыми!)
Дробышевский взлетает со своим ведомым.
— Диспетчер, взлёт пары 121го!
— Поняла!
А следом мчится в круг полётов ещё четвёрка МиГов 513го! И у всех – аварийные или околоаварийные остатки!
— 501й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран! {1}
Гладышев смотрит на меня: тянуть ему третий или давать разворот...
— Протянуть! — кричит Владимир Эдуардович.
Но тянуть третий разворот вообще запрещается, он должен выполняться на своём месте! А в группе с такими остатками тем более: одному протянешь на четыре километра – его ведомому надо тянуть после этого ещё на 4-5, следующему... И так далее! Не сделаешь так, не протянешь по этой схеме, они начнут подрезать друг другу путь и сойдутся в районе четвёртого!
Я быстренько просчитываю это и отрезаю:
— Нет! Остаток! Пусть заходит!
— 501й, заход! — быстренько командует РБЗ, пока не передумали. Ведь всю кашу на кругу потом расхлёбывать и ему тоже! Он так же, случись чего, под статьёй ходит!
— Понял, 501й!
У меня взлетает уже вторая пара.
— Диспетчер, взлёт пары 123го!
— Диспетчер, поняла!
А на ВПП ещё четвёрка! И к полосе подруливает звено и пара.
— Не успеют! Не успеют! — говорю я тихо сам себе. И выключил зелёный светофор перед полосой, запретив остальным самолётам занимать взлётную (автоматически включается у них там красный). Полкач перехватывает взглядом мои действия с переключателем сигналов.
Впрочем, не сам себе твержу, а всем, кто на КДП, включая Якубовского и этого зам. командира полка из Переяславки, который к этому моменту тоже оказался в зале управления. Последний молча наблюдает за происходящим и лишь сопит рядом.
— Наши успеют! Дайте только этим проход! Включите зелёный на взлётную нашим! — командует Якубовский.
По НПП во время полётов РП подчиняется напрямую командиру полка!
Ага! Щаззз! Наподчиняюсь сейчас я ему себе на голову!
— У моих топлива нет! — тихо говорит подполковник из перелётчиков.
— Вы же доказывали мне, что топлива у них будет много! — с гневом сверкнул я в его сторону глазами. — Это вы говорили, имея расчёты, или так только думали?
— 502й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 502му – заход!
— Понял!
Сверху, над окном тревожным напоминанием продолжает мигать табло «ВПП ЗАНЯТА!»
Третья пара начинает разбег.
— Диспетчер, взлёт пары 126го!
— Диспетчер, поняла!
— Успеют! Дайте МиГам проход и наши успеют! — это Якубовский.
— А что потом? У ведомых там по 400 литров! — отвечаю я на повышенных тонах. — Уже 300! Им даже на круг не хватит!
— Вы – руководитель опытный! Потом… потом вы что-нибудь придумаете! — с детской простотой говорит мне полкач.
Я чуть не захлебнулся от негодования!
— Что?!! Что я потом придумаю!?! — и хотел кое-что добавить на букву «Ё»!
Резко ответить не даёт Витя Петров:
— Юрий Игоревич, самолёт подходит к ДПРМ! — говорит мне РЗП. И в эфир: — 501й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
Дальний привод – это всего 4 километра до полосы!
— 501й, дальний, к посадке готов!
Табло «ВПП ЗАНЯТА!» горит!
— Всё у него выпущено! — это инфо по громкой от наблюдающего.
И в зале управления наступила удивительная тишина.
РБЗ, РЗП – слева от меня, командир полка и даже хронометражистка – справа, все уставились на меня как на бога.
Все понимают, что это трындец! И все в ожидании...
Надо принимать экстренное решение! Итак!..
Экипаж просит посадку!
А у меня на полосе самолёты!
Взлетать им нельзя из-за малого интервала – их может перевернуть от спутного следа, ибо предыдущая пара только-только начала разбег!
На истребителях-бомбардировщиках гостей, особенно у крайних ведомых в звеньях, – критически мал остаток топлива!
МиГ-27 после дальнего на удалении 2,5 км!!!!!
На ВПП – наша пара!!!
Всё это вихрем проносится у меня в голове... И весь этот клубок надо сейчас распутывать мне! Твою мать!
Боже ж ты мой, как я не люблю такие ситуации! Ведь ошибиться в решении нельзя!
— Товарищ подполковник, диспетчеру?
— Зина, не сейчас! Даже если тебя насилуют – терпи!
Выключаю светофор разрешения взлёта нашим самолётам. Тревожное табло гаснет. Но я-то вижу и знаю: на ВПП – два Су-17!
— 501й, запрещаю, запрещаю посадку! Вам – проход! Посадка с круга! Высота 900!
— Понял, 900! — говорит 501й.
На повышенных тонах и с нажимом:
— 128й, запрещаю, запрещаю всем взлёт!! Не взлетать!! ЗАПРЕЩАЮ ВЗЛЁТ!!! — И спокойным тоном (чтобы успокоить экипажи в воздухе): — Группе освободить ВПП через вторую РД!
— Что вы делаете! — с криком возмущается Якубовский. — Пусть взлетают!
— Чтобы свести их на первом <развороте> с уходящим на второй круг? — а сам веду взглядом набирающий от ближнего привода высоту «мигарь» и посматриваю: начали ли движение по полосе наши самолёты.
— 502й, к дальнему, шасси, крыло, механизация! — это РЗП.
— Вы мне группу разорвёте пополам! — а это Якубовский!
— Я жизнь лётчикам сохраню! — как вы думаете, кто это беспафосно сказал?
Но мог бы и промолчать: можно никому ничего не доказывать, хотя бы потому, что просто не до этого!
Я принял решение! ВСЁ!!
— 502й, дальний, к посадке готов!
На пилотажно-посадочном сигнализаторе передо мной загораются зелёные огоньки выпущенных шасси, крыла и закрылков от наблюдающего за заходящими самолётами и его голос по ГГС:
— Всё выпущено!
— 502му – посадка! Для группы: встречный <ветер> пять! — говорю в микрофон, наблюдая, как наша пара освобождает ВПП.
— Боевую группу разорвал!.. — причитает рядышком Владимир Эдуардович.
— 502й, выше глиссады! Снижайтесь на оборотиках!
— ...Весь тактический замысел насмарку! — «те же и Добчинский».
— 503й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 503му – заход!
— Понял, 503й!
— Диспетчер, посадка 502го! — говорю по громкой, слежу за пробегом «мигаря» на полосе, градиентом падения скорости у него и выпуском тормозного парашюта.
А для тех, кто на КДП добавляю тихо:
— Зато лётчики живы, а самолёты целы!..
— Диспетчер поняла!
— 501й, выполняйте первый! — говорит Гладышев в эфир.
— Понял, с набором до 900!
Проверил безопасность входа в круг 501го относительно других МиГов группы и лениво продолжаю:
— ...И у нас с вами, Владимир Эдуардович, не будет едкостей по службе и по линии прокуратуры!..
— 504й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— ...Это и есть – счастье командира полка...
— 504му – заход!
— ...Да и для РП – разлюли-малина...
— Понял, 504й!
— 503й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
— У меня скандал будет по линии Командующего!
— 503й, дальний, к посадке готов!
Передо мной вспыхивают зелёные огоньки на ППС-2МС.
— Всё у него выпущено!
— 503му – посадка!
— 503й понял!
И тихо формулирую своё понимание ситуэйшен:
— Скандал – это когда жена вас застала в постели с любовницей! А это как насморк, через неделю и забудете! Командующему же объясните... Как всё у нас хорошо начиналось! И как из-за этих переяславских фофанов всё не удалось!.. Думаю, поймёт! Только не проговоритесь, что я вас обо всём перед полётами предупреждал!
Это я на всякий случай напомнил о своих пророчествах да предчувствиях – ну чтобы не забыли о моей дальнозоркости.
«Говорил же: сойдутся! Предостерегал! “Нет! Всё рассчитано! Всё будет хорошо!”» — размышляю со злостью я.
А сам веду взглядом выравнивающий над полосой МиГ-27, готовый оказать помощь лётчику в посадке на незнакомом ему аэродроме...
— 504й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
«Шершни! Ни черта развитие ситуации предусмотреть не могут! Как чувствовал!..»
Но здесь моя помощь не понадобилась. Молодец парень, классно посадил свой самолёт строго у посадочного «Т», даже колёсики раскрутил о бетон.
— Отлично ему за посадку! — едва слышно говорю хронометражистке.
— Поняла...
На КДП всё сказанное РП, даже очень тихо, исполнители схватывают на лету.
— Это замкомэска капитан <я не запомнил>... — тоже негромко, чтобы не мешать нашей ГРП, произносит заместитель командира полка перелётчиков.
Я киваю:
— Молодчина! — И передаю по ГГС: — Диспетчер, посадка 503го...
— Диспетчер поняла!
— 505й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 505му – заход!
— Понял!
Выпуск тормозного парашюта у 503го...
— 504й, дальний, к посадке готов!
Зелёные на табло.
— Всё выпущено...
— 504му – посадка!
— 504й понял!
Тут мельком глянул на индикатор диспетчерского локатора. И недовольно говорю РБЗ:
— Вот это мне ни хрена не нравится! Володя! Азимут 45, удаление 14, подходят к третьему, дистанция между ними менее четырёх <километров>! — а сам уже снова веду взглядом планирующий на посадку МиГ.
— Да вижу...
— Не вижу, а разводи!
— Да протяну я второго...
— Я тебе протяну! За ним ещё десять самолётов! Что, крайнего на 40 километров тянуть потом будешь?! Отверни 507го влево!
— 507й, примите влево 15 <градусов>!
— Выполняю, 507й!
— ...Расскажите Командующему, как мы героически их всех здесь разводили! — продолжаю я.
— 506й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 506му – заход!
— Понял!
— Диспетчер, посадка 504го... — это громкой связи.
А для Якубовского молвлю дальше:
— ...А, кстати, так оно и было!..
И проверяю обстановку по индикатору локатора. Совсем другой вид.
— Диспетчер поняла!
— ...Заодно и ценный подарок выпросите у Командующего для меня!
Ну я и наглец! Выпуск тормозного у «мигаря» на пробеге.
— 505й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
— Таких, как вы, Юрий Игоревич, надо... — говорит полкач и, насупясь, отворачивается к окну.
— 505й, дальний, к посадке готов!
Неужели расстреливать?
Зелёные огоньки.
— Всё выпущено...
— 505му – посадка!
— Понял!
— Знаю! «Надо беречь, лелеять и награждать!» — досказываю я за командира.
МиГи один за другим садились, и затем освобождали ВПП. А на магистральной РД ещё стоит колбаса наших самолётов, не успев освободить им место для проруливания на ЦЗТ!
Следует заметить, что в этом непростом варианте Володя Гладышев слегка подрастерялся. Тут и наших вести надо, передавать управление в дальнюю зону, и чужих разводить! Есть же предел человеческих возможностей. Пришлось мне ему помогать, хотя сам был отвлечён планированием самолётов после ДПРМ и посадкой – это моя визуальная зона ответственности. Господи, да у РП все зоны ответственности – его! В том числе и ближняя зона ответственности Гладышева, и зона посадки Петрова, и дальняя зона КП полка, и визуальная зона помощника РП на СКП (назначается всегда лётчик)! Везде он должен контролировать, подсказывать, в случае надобности вмешиваться в управление и править обстановку. И команда РП является первоплановой для всей ГРП и всех лётчиков, находящихся в воздухе, даже если это командир полка, комдив или даже Командующий! Потому как только Руководитель полётами владеет всей воздушной обстановкой в районе и отвечает за всё и за безопасность всех!
Как только усадил гостей, разрешил занимать ВПП оставшимся нашим, регулируя их расстановку на полосе: вся группа ведь перемешалась, когда я им запретил взлетать и срулил! Потом разрешаю взлёт...
Когда обстановка была разряжена, Якубовский накидывается на не успевшего сбежать с КДП всё ещё стоящего здесь зам. командира полка гостей:
— Блин! Почему ваши прилетели раньше??! Что? Как?? Отчего?!!
Но тот только пожимал плечами и ничего вразумительного сказать не мог.
Стоя у окна, и глядя на заруливающие на ЦЗТ МиГи, полкач возмущается:
— Как теперь Командующему понять, какой у нас был замечательный замысел! — он поворачивается ко мне: — Юрий Игоревич, как хорошо у нас был задуман и разработан удар по целям переясловского полигона! Вот верите?
— Я, Владимир Эдуардович, верю в жизнь после смерти и в любовь после секса.
— А! — в сердцах машет рукой Якубовский, гладя на улыбающиеся физиономии всей нашей Группы руководства полётами и направляется на выход с КДП.
Вскоре по телефону выяснили: из дивизии приказали сместить время удара обоим полкам вперёд на 10 минут! (Ну, на хрена, спрашивается! Какая была в том необходимость??) В Переяславку приказ передали, а нам забыли! Виновником быстренько определили оперативного дежурного 33й дивизии!
Вот и всё! Дивизия приказала, а тут крутись, как хочешь!..
1 аэ во вторую смену проводит Лётно-тактическое учение (ЛТУ). И тут вводная! Перед самыми полётами узнаю вдруг хорошенькое дополнение: наши 16 на Су-17 уходят, работают на переяславском полигоне, садятся на аэродроме Переяславка, там заправляются и возвращаются обратно, отработав снова на их полигоне (так и готовились). А оттуда прилетает эскадрилья МиГ-27 (16 самолётов), работают на нашем полигоне, садятся у нас, и после заправки уходят домой, поработав по целям нашего полигона ещё разок. (Здрасьте, сто гусей! Вы пришли, а нас не ждали!)
Во время разведки погоды (один наш экипаж смотрел погоду в нашем районе, один ушёл на Переяславку глянуть погоду по маршруту и отвезти им нашу плановичку) к нам прилетела их спарка с зам. командира полка. Он привёз их плановую таблицу, которую я увидал только перед самыми предполётными указаниями.
— Погодите! — удивлённо восклицаю я. — Если совместить нашу плановичку и плановую переяславских, время взлёта нашей группы и посадки гостей отличается всего на пять минут!
— Ну и что? — на меня полковые командиры посмотрели как на марсианина.
— А если МиГи не выдержат время и придут раньше? А наши запоздают со взлётом минуты на две?
— Всё нормально! — машет рукой прилетевший подполковник. — У моих будет топливо!
— Сколько? — вопрошающе гляжу на него.
Ответа не последовало.
— Подождут! — говорит командир полка подполковник Якубовский В.Э. — Поставите их на кругу и всё!
— Но ведь так это не делается! — упрямлюсь я. — Это два разных полка! Сколько у них топлива при выходе с полигона будет?
Заместитель командира переяславского полка почему-то упорно молчал!
— Я не услышал ответ на свой вопрос по топливу!
— Ладно! — снова говорит Якубовский, будто я ничего сейчас не сказал. — У нас ЛТУ, и у них ЛТУ! Мы улетаем к ним, они прилетают к нам!
— Это я понял! Я не пойму! А какая проблема им задать время прибытия позже?
— Нет-нет! Всё будет хорошо! У них топлива останется много!
Я покачал головой: пять минут интервала – это для боевой авиации ничто!
— Да сойдутся же над точкой, товарищ командир! Сойдутся! Да знаю я все эти совместные полёты двух полков!
— Всё рассчитано, не паникуйте, Юрий Игоревич!
Я выдыхаю.
«Чёрт его знает! Может, действительно сгущаю краски!»
Начал полёты ровно в 18 часов.
Первый вылет прошёл благополучно. 1я аэ прошла по первому маршруту на малой высоте и отработала по целям на нашем полигоне.
Зашли на посадку. Сели, начали готовиться к сумеречному вылету на Переяславку с работой на их полигоне.
Инженерно-технический состав самолёты подготовил своевременно.
Командир эскадрильи майор Гена Дробышевский запрашивает запуск эскадрилье в расчётное время.
Разрешаю запуск по плану. Эскадрилья не спеша стала запускать двигатели. Но наша Группа руководства полётами была занята другим: точку проходила та самая эскадрилья МиГов с пролётом мимо на наш полигон (позывной «Слиток»). Я давал экипажам перелётчиков условия для посадки (и соответственно для работы на полигоне). Особый контроль за правильностью принятого давления для высотомеров, ибо кругом горы.
Когда обстановка разрядилась, командир ап, который с начала полётов всё время безвылазно был на КДП, примирительно говорит:
— Ну вот, видите, Юрий Игоревич! Они сейчас будут работать у нас полигоне! А наши взлетят! Всё по плану!
Но я этого оптимизма не разделял.
— Да нет, — отвечаю, глядя на авиационные часы-хронометр перед собой. — Они прошли на 10 минут раньше установленного времени!..
— Ничего...
— Ничего хорошего... — тихо добавляю я.
Время шло. Комэска-1 Дробышевский подождал, когда все запустятся и затем неспешно начал выруливание.
— 121й, на взлётную группой?
— На посадочном свободно! — информирует меня руководитель зоны посадки капитан Витя Петров, который сам ещё недавно летал в нашем полку командиром звена.
Разрешаю светофором занимать ВПП. Под потолком алармистским напоминанием замигало огромными буквами красное табло «ВПП ЗАНЯТА!»
Эскадрилья начала выстраиваться на полосе и готовиться к взлёту, когда первые МиГи гостей запросили подход с полигона. Разумеется, на 10 минут раньше... А полигон у нас под боком!
— 501й, со «Слитка» в круг?
— Слесаря вызывали? — тихо проговорил Витя Петров.
Командую РБЗ Гладышеву:
— Полторы тысячи им!
Ближняя зона даёт подход на 1500.
— Пусть летают над точкой, пока наши не взлетят! — тоном, не предусматривающий возражения, капает на мозг Якубовский.
— 501й, остаток? — на всякий случай интересуюсь.
— 600...
— 508й, у меня – 400! — докладывает крайний ведомый из этой группы.
Я с возмущением посмотрел на Якубовского. Тот кричит:
— Пусть летают! С таким остатком им можно ещё полчаса летать!
— С остатком, ниже аварийного? — удивлённо гляжу на него. — Это для меня новость!
Командир отводит взгляд.
Ну что, делать ничего не остаётся! Включаю зелёный для взлёта и командую Дробышевскому в эфир:
— 121й, немедленно взлетайте!
А на ВПП из эскадрильи выстроилось и готово к взлёту лишь одно звено (из шестнадцати)! И на полосу выруливает пятый самолёт. Остальные – только на подруливании! Все они выстроиться на полосе уже не успевают.
Даю команду Гладышеву, чтобы разрешал группам роспуск и снижал перелётчиков на высоту круга 900 метров для захода на посадку. Топлива у них не на полчаса, как мне кричал полкач, а минут на 5-7! Не больше! И то, если летать до сухих баков, до выключения, вернее, самовыключения двигателей по причине выработки керосина. А дальше – «Милый бог, меня спаси!» Лётчики – по красным ручкам катапульт, забирай кресло и на улицу! Из исправных самолётов! И хорошо, если всё обойдётся благополучно! Тогда меня только уволят! («Знал, что у МиГов малые остатки!? Ты почему не завёл их на внеочередную посадку?!? Ммм??. Да мне по хрену твоё ЛТУ, ваши самолёты были на земле, им ничего не угрожало!!!» — «Да вот, командир полка мне приказывал... Я боялся...» — «А вы, товарищ подполковник, не имеете права бояться!! А обязаны соблюдать лётные законы!! Для этого вам и подполковничьи погоны вручают!!!»)
А если не дай бог кто-то погиб? Тогда РП собирай характеристики в трибунал! Якубовский мне на следствии не защитник, он потом только руками разведёт: «Я полётами не руководил! А мои указания носили рекомендательный характер!..» Это его, конечно, по службе не убережёт. А я – «...по тундре! По широкой дороге! Где мчится поезд Воркута – Ленинград...» (По статье УК РСФСР «Нарушение правил полётов и подготовки к ним», с гибелью людей – от 7 до 15...)
— 509й, со «Слитка» в круг? — это ещё звено.
Отдаю группе команду на роспуск отставанием и разрешаю подход по нашему атмосферному давлению на 900. Попутно выясняю, что и там остаток топлива у крайнего ведомого 420 килограмм! (А с чего он станет больше: группа шла по одному маршруту, на одной и той же высоте, на тех же скоростях. Значит, и остатки будут приблизительно одинаковыми!)
Дробышевский взлетает со своим ведомым.
— Диспетчер, взлёт пары 121го!
— Поняла!
А следом мчится в круг полётов ещё четвёрка МиГов 513го! И у всех – аварийные или околоаварийные остатки!
— 501й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран! {1}
Гладышев смотрит на меня: тянуть ему третий или давать разворот...
— Протянуть! — кричит Владимир Эдуардович.
Но тянуть третий разворот вообще запрещается, он должен выполняться на своём месте! А в группе с такими остатками тем более: одному протянешь на четыре километра – его ведомому надо тянуть после этого ещё на 4-5, следующему... И так далее! Не сделаешь так, не протянешь по этой схеме, они начнут подрезать друг другу путь и сойдутся в районе четвёртого!
Я быстренько просчитываю это и отрезаю:
— Нет! Остаток! Пусть заходит!
— 501й, заход! — быстренько командует РБЗ, пока не передумали. Ведь всю кашу на кругу потом расхлёбывать и ему тоже! Он так же, случись чего, под статьёй ходит!
— Понял, 501й!
У меня взлетает уже вторая пара.
— Диспетчер, взлёт пары 123го!
— Диспетчер, поняла!
А на ВПП ещё четвёрка! И к полосе подруливает звено и пара.
— Не успеют! Не успеют! — говорю я тихо сам себе. И выключил зелёный светофор перед полосой, запретив остальным самолётам занимать взлётную (автоматически включается у них там красный). Полкач перехватывает взглядом мои действия с переключателем сигналов.
Впрочем, не сам себе твержу, а всем, кто на КДП, включая Якубовского и этого зам. командира полка из Переяславки, который к этому моменту тоже оказался в зале управления. Последний молча наблюдает за происходящим и лишь сопит рядом.
— Наши успеют! Дайте только этим проход! Включите зелёный на взлётную нашим! — командует Якубовский.
По НПП во время полётов РП подчиняется напрямую командиру полка!
Ага! Щаззз! Наподчиняюсь сейчас я ему себе на голову!
— У моих топлива нет! — тихо говорит подполковник из перелётчиков.
— Вы же доказывали мне, что топлива у них будет много! — с гневом сверкнул я в его сторону глазами. — Это вы говорили, имея расчёты, или так только думали?
— 502й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 502му – заход!
— Понял!
Сверху, над окном тревожным напоминанием продолжает мигать табло «ВПП ЗАНЯТА!»
Третья пара начинает разбег.
— Диспетчер, взлёт пары 126го!
— Диспетчер, поняла!
— Успеют! Дайте МиГам проход и наши успеют! — это Якубовский.
— А что потом? У ведомых там по 400 литров! — отвечаю я на повышенных тонах. — Уже 300! Им даже на круг не хватит!
— Вы – руководитель опытный! Потом… потом вы что-нибудь придумаете! — с детской простотой говорит мне полкач.
Я чуть не захлебнулся от негодования!
— Что?!! Что я потом придумаю!?! — и хотел кое-что добавить на букву «Ё»!
Резко ответить не даёт Витя Петров:
— Юрий Игоревич, самолёт подходит к ДПРМ! — говорит мне РЗП. И в эфир: — 501й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
Дальний привод – это всего 4 километра до полосы!
— 501й, дальний, к посадке готов!
Табло «ВПП ЗАНЯТА!» горит!
— Всё у него выпущено! — это инфо по громкой от наблюдающего.
И в зале управления наступила удивительная тишина.
РБЗ, РЗП – слева от меня, командир полка и даже хронометражистка – справа, все уставились на меня как на бога.
Все понимают, что это трындец! И все в ожидании...
Надо принимать экстренное решение! Итак!..
Экипаж просит посадку!
А у меня на полосе самолёты!
Взлетать им нельзя из-за малого интервала – их может перевернуть от спутного следа, ибо предыдущая пара только-только начала разбег!
На истребителях-бомбардировщиках гостей, особенно у крайних ведомых в звеньях, – критически мал остаток топлива!
МиГ-27 после дальнего на удалении 2,5 км!!!!!
На ВПП – наша пара!!!
Всё это вихрем проносится у меня в голове... И весь этот клубок надо сейчас распутывать мне! Твою мать!
Боже ж ты мой, как я не люблю такие ситуации! Ведь ошибиться в решении нельзя!
— Товарищ подполковник, диспетчеру?
— Зина, не сейчас! Даже если тебя насилуют – терпи!
Выключаю светофор разрешения взлёта нашим самолётам. Тревожное табло гаснет. Но я-то вижу и знаю: на ВПП – два Су-17!
— 501й, запрещаю, запрещаю посадку! Вам – проход! Посадка с круга! Высота 900!
— Понял, 900! — говорит 501й.
На повышенных тонах и с нажимом:
— 128й, запрещаю, запрещаю всем взлёт!! Не взлетать!! ЗАПРЕЩАЮ ВЗЛЁТ!!! — И спокойным тоном (чтобы успокоить экипажи в воздухе): — Группе освободить ВПП через вторую РД!
— Что вы делаете! — с криком возмущается Якубовский. — Пусть взлетают!
— Чтобы свести их на первом <развороте> с уходящим на второй круг? — а сам веду взглядом набирающий от ближнего привода высоту «мигарь» и посматриваю: начали ли движение по полосе наши самолёты.
— 502й, к дальнему, шасси, крыло, механизация! — это РЗП.
— Вы мне группу разорвёте пополам! — а это Якубовский!
— Я жизнь лётчикам сохраню! — как вы думаете, кто это беспафосно сказал?
Но мог бы и промолчать: можно никому ничего не доказывать, хотя бы потому, что просто не до этого!
Я принял решение! ВСЁ!!
— 502й, дальний, к посадке готов!
На пилотажно-посадочном сигнализаторе передо мной загораются зелёные огоньки выпущенных шасси, крыла и закрылков от наблюдающего за заходящими самолётами и его голос по ГГС:
— Всё выпущено!
— 502му – посадка! Для группы: встречный <ветер> пять! — говорю в микрофон, наблюдая, как наша пара освобождает ВПП.
— Боевую группу разорвал!.. — причитает рядышком Владимир Эдуардович.
— 502й, выше глиссады! Снижайтесь на оборотиках!
— ...Весь тактический замысел насмарку! — «те же и Добчинский».
— 503й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 503му – заход!
— Понял, 503й!
— Диспетчер, посадка 502го! — говорю по громкой, слежу за пробегом «мигаря» на полосе, градиентом падения скорости у него и выпуском тормозного парашюта.
А для тех, кто на КДП добавляю тихо:
— Зато лётчики живы, а самолёты целы!..
— Диспетчер поняла!
— 501й, выполняйте первый! — говорит Гладышев в эфир.
— Понял, с набором до 900!
Проверил безопасность входа в круг 501го относительно других МиГов группы и лениво продолжаю:
— ...И у нас с вами, Владимир Эдуардович, не будет едкостей по службе и по линии прокуратуры!..
— 504й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— ...Это и есть – счастье командира полка...
— 504му – заход!
— ...Да и для РП – разлюли-малина...
— Понял, 504й!
— 503й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
— У меня скандал будет по линии Командующего!
— 503й, дальний, к посадке готов!
Передо мной вспыхивают зелёные огоньки на ППС-2МС.
— Всё у него выпущено!
— 503му – посадка!
— 503й понял!
И тихо формулирую своё понимание ситуэйшен:
— Скандал – это когда жена вас застала в постели с любовницей! А это как насморк, через неделю и забудете! Командующему же объясните... Как всё у нас хорошо начиналось! И как из-за этих переяславских фофанов всё не удалось!.. Думаю, поймёт! Только не проговоритесь, что я вас обо всём перед полётами предупреждал!
Это я на всякий случай напомнил о своих пророчествах да предчувствиях – ну чтобы не забыли о моей дальнозоркости.
«Говорил же: сойдутся! Предостерегал! “Нет! Всё рассчитано! Всё будет хорошо!”» — размышляю со злостью я.
А сам веду взглядом выравнивающий над полосой МиГ-27, готовый оказать помощь лётчику в посадке на незнакомом ему аэродроме...
— 504й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
«Шершни! Ни черта развитие ситуации предусмотреть не могут! Как чувствовал!..»
Но здесь моя помощь не понадобилась. Молодец парень, классно посадил свой самолёт строго у посадочного «Т», даже колёсики раскрутил о бетон.
— Отлично ему за посадку! — едва слышно говорю хронометражистке.
— Поняла...
На КДП всё сказанное РП, даже очень тихо, исполнители схватывают на лету.
— Это замкомэска капитан <я не запомнил>... — тоже негромко, чтобы не мешать нашей ГРП, произносит заместитель командира полка перелётчиков.
Я киваю:
— Молодчина! — И передаю по ГГС: — Диспетчер, посадка 503го...
— Диспетчер поняла!
— 505й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 505му – заход!
— Понял!
Выпуск тормозного парашюта у 503го...
— 504й, дальний, к посадке готов!
Зелёные на табло.
— Всё выпущено...
— 504му – посадка!
— 504й понял!
Тут мельком глянул на индикатор диспетчерского локатора. И недовольно говорю РБЗ:
— Вот это мне ни хрена не нравится! Володя! Азимут 45, удаление 14, подходят к третьему, дистанция между ними менее четырёх <километров>! — а сам уже снова веду взглядом планирующий на посадку МиГ.
— Да вижу...
— Не вижу, а разводи!
— Да протяну я второго...
— Я тебе протяну! За ним ещё десять самолётов! Что, крайнего на 40 километров тянуть потом будешь?! Отверни 507го влево!
— 507й, примите влево 15 <градусов>!
— Выполняю, 507й!
— ...Расскажите Командующему, как мы героически их всех здесь разводили! — продолжаю я.
— 506й, на третьем, шасси, крыло выпустил, гребень убран!
— 506му – заход!
— Понял!
— Диспетчер, посадка 504го... — это громкой связи.
А для Якубовского молвлю дальше:
— ...А, кстати, так оно и было!..
И проверяю обстановку по индикатору локатора. Совсем другой вид.
— Диспетчер поняла!
— ...Заодно и ценный подарок выпросите у Командующего для меня!
Ну я и наглец! Выпуск тормозного у «мигаря» на пробеге.
— 505й, к дальнему, шасси, крыло, механизация!
— Таких, как вы, Юрий Игоревич, надо... — говорит полкач и, насупясь, отворачивается к окну.
— 505й, дальний, к посадке готов!
Неужели расстреливать?
Зелёные огоньки.
— Всё выпущено...
— 505му – посадка!
— Понял!
— Знаю! «Надо беречь, лелеять и награждать!» — досказываю я за командира.
МиГи один за другим садились, и затем освобождали ВПП. А на магистральной РД ещё стоит колбаса наших самолётов, не успев освободить им место для проруливания на ЦЗТ!
Следует заметить, что в этом непростом варианте Володя Гладышев слегка подрастерялся. Тут и наших вести надо, передавать управление в дальнюю зону, и чужих разводить! Есть же предел человеческих возможностей. Пришлось мне ему помогать, хотя сам был отвлечён планированием самолётов после ДПРМ и посадкой – это моя визуальная зона ответственности. Господи, да у РП все зоны ответственности – его! В том числе и ближняя зона ответственности Гладышева, и зона посадки Петрова, и дальняя зона КП полка, и визуальная зона помощника РП на СКП (назначается всегда лётчик)! Везде он должен контролировать, подсказывать, в случае надобности вмешиваться в управление и править обстановку. И команда РП является первоплановой для всей ГРП и всех лётчиков, находящихся в воздухе, даже если это командир полка, комдив или даже Командующий! Потому как только Руководитель полётами владеет всей воздушной обстановкой в районе и отвечает за всё и за безопасность всех!
Как только усадил гостей, разрешил занимать ВПП оставшимся нашим, регулируя их расстановку на полосе: вся группа ведь перемешалась, когда я им запретил взлетать и срулил! Потом разрешаю взлёт...
Когда обстановка была разряжена, Якубовский накидывается на не успевшего сбежать с КДП всё ещё стоящего здесь зам. командира полка гостей:
— Блин! Почему ваши прилетели раньше??! Что? Как?? Отчего?!!
Но тот только пожимал плечами и ничего вразумительного сказать не мог.
Стоя у окна, и глядя на заруливающие на ЦЗТ МиГи, полкач возмущается:
— Как теперь Командующему понять, какой у нас был замечательный замысел! — он поворачивается ко мне: — Юрий Игоревич, как хорошо у нас был задуман и разработан удар по целям переясловского полигона! Вот верите?
— Я, Владимир Эдуардович, верю в жизнь после смерти и в любовь после секса.
— А! — в сердцах машет рукой Якубовский, гладя на улыбающиеся физиономии всей нашей Группы руководства полётами и направляется на выход с КДП.
Вскоре по телефону выяснили: из дивизии приказали сместить время удара обоим полкам вперёд на 10 минут! (Ну, на хрена, спрашивается! Какая была в том необходимость??) В Переяславку приказ передали, а нам забыли! Виновником быстренько определили оперативного дежурного 33й дивизии!
Вот и всё! Дивизия приказала, а тут крутись, как хочешь!..
Донской
XХXL
Это погода на Балтике в канун весны.
Еще пишут, что на Солнце вспышки, каких не было 7 лет.
Кого касается - примите к сведению.
Еще пишут, что на Солнце вспышки, каких не было 7 лет.
Кого касается - примите к сведению.
Буран
Буран
Дополнение к моему посту 34.537. Сильно не ругайте. Думаю, моя мама была единственной рядовой
женщиной в СССР, вступившей в переписку с Великим князем Владимиром Кирилловичем Романовым.
Фотокопия фрагмента переписки сделана с газеты СЕВЕРНАЯ ПРАВДА от 14 мая 1992 года.
женщиной в СССР, вступившей в переписку с Великим князем Владимиром Кирилловичем Романовым.
Фотокопия фрагмента переписки сделана с газеты СЕВЕРНАЯ ПРАВДА от 14 мая 1992 года.
Прокопыч
Старожил
Сергей Борисович.Ваша мама молодец!!!! Но есть НО.....Владимир Кириллович не может(могет,могёт) называться "ВЕЛИКИМ КНЯЗЕМ".Нет у него на это прав. И все это вытекает из "Закона о престолонаследии"-- издал ПАВЕЛ в 1791 году,дополнил НИКОЛАЙ-1 в 1832 году и дополнил Николай-2 в 1911 году.Дело в том,что Николай-2 лишил его отца--Кирилла Владимировича звания"ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ" за брак:
-невеста-ЛЮТЕРАНКА
-невеста РАЗВЕДЕННАЯ
-невеста КУЗИНА(РОДНЯ)
Он был выслан из России и лишен ВСЕХ ПРАВ НА ПРИСТОЛОНАСЛЕДИЕ,правда потом Николай-2 его помиловал,но ДЕТИ БЫЛИ ЛИШЕНЫ звания "ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ".
Да и сам Владимир Кииллович не соответствовал тем самым критериям престолонаследия
--невеста не православная
-разведена в предыщем браке
-НЕ РАВНОРОДНАЯ(Багратионе на тот момент были ВАССАЛАМИ)
А нынешняя "родня--зовущая себя ИМПЕРАТОРСКИМ ДОМОМ" и вовсе не подходит ни под один критерий.
Дочь --Мария Владимировна---ГОГЕНЦОЛЛЕР,принц хоть ЗАКОННЫЙ но без власти,
-выйдя замуж принимает титул МУЖА и не может при этом притендовать на место отца.
История однако.
питон
Старожил
Судя по некоторым отличительным признакам, речь идёт о 229 апиб (Су-17, Бирофельд) и 300 апиб (МиГ-27, Переясловка-2). Командиром 229 апиб в Бирофельде был Якубовский Вл.Эд., Ейское ВВАУЛ 1975г. (однокашник Апакидзе, Мосичева, Грибушенко, Шелеста, Валдаева, Быковского, Панарина).
АС Бирофельд аэродром с изюминкой, кругом болота, поэтому как дождик, так болотина поднималась и на полосе водица. Наш, будущий полковник оперативного отдела ГШ РФ, а тогда ст.л-т, уехал на "помойку", правда его вины не много было(залез в самолёт, уже виноват!). Посадка в параметрах, но торм.парашют закрутился, тормоза не схватили, т.к. вода на ВПП, и так на "водных лыжах" и уехал до сетки, вздыбился, носовой колесо в космос, основные колеса утонули в грунт, вытаскивали цепляя тросы со стороны сопла, местная метода.
Полигон там действительно недалеко, даже по-руководил там, ну, естсно, и полетали на Бирофельде.
Приезжал туда наш генерал Ивкин, ознакомиться, так Якубовский уткнулся в генеральскую грудь
и со слезою в голосе рассказал про трудности с топливом, на что Ивкин, поглаживая по отечески по его голове, спросил: "Сколько надо на смену?" -"80 тонн, тащ генерал!"
-"Ну, не плачь, сынок, будет тебе топливо, это у нас одна заправка на 95-й!"
Проблем с топливом не было!
Евгений Быбин
Старожил
Да, аэр. Бирофельдь, никому и ни зачем, также Обор для вертолетчиков?Судя по некоторым отличительным признакам, речь идёт о 229 апиб (Су-17, Бирофельд) и 300 апиб (МиГ-27, Переясловка-2). Командиром 229 апиб в Бирофельде был Якубовский Вл.Эд., Ейское ВВАУЛ 1975г. (однокашник Апакидзе, Мосичева, Грибушенко, Шелеста, Валдаева, Быковского, Панарина).
АС Бирофельд аэродром с изюминкой, кругом болота, поэтому как дождик, так болотина поднималась и на полосе водица. Наш, будущий полковник оперативного отдела ГШ РФ, а тогда ст.л-т, уехал на "помойку", правда его вины не много было(залез в самолёт, уже виноват!). Посадка в параметрах, но торм.парашют закрутился, тормоза не схватили, т.к. вода на ВПП, и так на "водных лыжах" и уехал до сетки, вздыбился, носовой колесо в космос, основные колеса утонули в грунт, вытаскивали цепляя тросы со стороны сопла, местная метода.
Полигон там действительно недалеко, даже по-руководил там, ну, естсно, и полетали на Бирофельде.
Приезжал туда наш генерал Ивкин, ознакомиться, так Якубовский уткнулся в генеральскую грудь
-"80 тонн, тащ генерал!"
-"Ну, не плачь, сынок, будет тебе топливо, это у нас одна заправка на 95-й!"
Проблем с топливом не было!
Pilotiaga
Старожил
Сильно..!
Pilotiaga
Старожил
Мдааа... Вот нам в 30-м ОДРАП на один ТУ-22 нужно было 43 тонны, а на весь полк (если посчитать хотя бы на 20 самолётов, а их у нас было даже побольше, но хотя бы по 40 тонн каждому - "отдай - не греши" по БП) тогда надо было под 800 - 900 тонн на смену... Так что не зря к нам на АС Саки прямо отдельная ЖД линия заходила...Якубовский уткнулся в генеральскую грудь
-"80 тонн, тащ генерал!
Донской
XХXL
Любовь не дружит с ревностью и скупостью, а также с отсутствием юмора.
Вянет на корню. Зато в жизнерадостной и весёлой компании цветёт и пахнет.
"Лодка любви в очередной раз разбивается не о быт, а о душевную глухоту и
о желание изменить ближнего, но не СЕБЯ".
Это не к тексту, просто понравилась мысль откуда-то из дебрей инета.
lopast56
Старожил
Верховный полетал на Ту-160м - красавчик!!!
Буран
Буран
Спасибо Прокопыч! Полагаю что суть моего "послания" не в том кто и как называет Владимира Кирилловича Романова.
Навряд ли кто-то из простых женщин мог так запросто написать Романову. А моя мама была решительной и активной.
Слова "Великий князь" это терминология автора газетной статьи. И вообще Прокопыч главную "изюминку " вы даже не
заметили. Получается что я - прапроправнук фельдмаршала Кутузова. Правда заглавие статьи я специально не назвал - "Праправнучка фельдмаршала Кутузова".
Естественно этот вопрос меня интересовал. Провёл самостоятельное изучение этой темы. Попутно узнал, что есть в СССР
Сообщество "потомков фельдмаршала Кутузова". Где-то в интернете про них читал. Провёл я самостоятельное изучение
темы. Результат - вполне даже возможно. С некоторыми не стандартными вариантами. Никуда мы по этому поводу не
обращались и не собираемся. Но в своей личной семейной легенде это зафиксировали. Но после ухода в мир иной нашей
дочери Марии Борисовны Смирновой всё зто можно забыть. Был бы литератором или литературоведом написал бы хо-
рошую книгу и жил бы на этой теме. Кстати, одна из дочерей Кутузова, Елизавета, была супругой штабс-капитана инженерных войск Фёдора Ивановича Тизенгаузена. Погиб под Аустерлицем. Старшая дочь покойного -графиня Екатерина Фёдоровна
Тизенгаузен замуж не вышла была придворной камер-фрейлиной императрицы и жила в Зимнем дворце. Мою бабушку назвали Екатериной в честь гафини. В одну из поездокк сестре в Австрию она (тут самая завязка истории, но не будем...)/
Отца моей бабушки звали Фёдор Густавович Тизенгаузен. Возможно окончил Академию Генерального штаба. Генерал инженерных войск. Умер от ревматизма, в Петербурге, в апреле
1912 года. У него было шестеро детей. Александра, Екатерина (моя бабушка), Татьяна, Владимир ,Фёдор, Николай.
Владимир и Николай отважно сражались в первую мировую с немцами. Получили награды. Оба погибли в Гражданской
войне. Фёдор после революции скрывался от чекистов (преследовали только за дворянское происхождение). Несколько раз
арестовывали. В конце концов он ушёл с немцами из Ростова на Дону в 1942 году. Жил в США. Его дети жили во Франции. От
получился клан французких Тизенгаузенов. Один из них - мой двоюродный дядя проектировал истребителит фирмы "МИРАЖ".
Это у нас в генах видимо.
Надо всё же пошутить. Шучу - уважаемый ПРОКОПЫЧ если напишешь, что я Самозванец спорить не буду.
Если текст не разместят - тоже останусь улыбчивым и спокойным. В нём много повторов.
За ошибки простите устал силы не хватает
Всем силы духа, разумного спокойствия и конечно здоровья.
long
Старожил
На "Культуре" ( без рекламы) "Адъютант его превосходительства"!
Знаю до последнего кадра, но оторваться не могу...
Знаю до последнего кадра, но оторваться не могу...
Евгений Быбин
Старожил
Упс, я не стратег, зачем он там и тогда был нужен, я ПВО, 301,302 иап
ДАЛЬНИК
Местный
Да уж. Василич у нас просто ГЕРОЙ!
питон
Старожил
Тогда ваша родственница и Анна Александровна Танеева (Вырубова)?
питон
Старожил
Патамушта от АС Бирофельд до границы с КНР +/-40 км, а полк ИБА, вот и вся стратегия.
ПыСы. 33 адиб: 229 апиб (Су-17м/м2, Бирофельд), 300 апиб (МиГ-27, Переясловка-2) и 302 апиб (Су-17м4, Переясловка-2)
Последнее редактирование:
питон
Старожил
В 1984 г. передали в ДВО и переучили с Су-15 на Су-17м4, если склероз не врёт.
Pilotiaga
Старожил
И это во-первых, - просто здорово и во вторых, - очень интересно и познавательно..!
питон
Старожил
О Вашей семье упоминается в книге "Слуги времени", костромского краеведа и специалиста с большим стажем работы в музее Е. В. Сапрыгиной (1946 – 2009),
в очерке «Праправнучка фельдмаршала Кутузова», на стр. 100-102
Книгу можно скачать:
Сапрыгина Е.В. Слуги времени (2012) | Костромской музей-заповедник
