A
А это продолжение(тоже копия стать,ибо эти сайты сейчас не работают):
Поиски продолжаются
Продолжаем рассаз о поисках самолета С. Леваневского, начатый в статьях Д. АЛЕКСЕЕВА и
П. НОВОКШОНОВА (№ 10 за 1982 год), В. АККУРАТОВА (№ 11 за 19В2 год и № 1 за 1983 год),
Е. КОНОПЛЕВА (№ 12 за 19В2 год) и М. ЧВАНОВА (№ 1 за 1983 год).
ЮРИЙ ЛОБАНОВ,
кандидат технических наук, начальник отдела КБ Уфимского авиационного института
Первая наша экспедиция на озеро Себян-Кюель была организована через три года после сенсационного сообщения якутского вертолетчика Е. В. Попова. Тот сообщил, что летом 1965 года обнаружил якобы валявшуюся на берегу озера доску, на которой было выжжено или вырезано: "Здесь 13 августа 1937 года в результате катастрофы самолета Н-209 погиб экипаж..." Далее следовали фамилии - Леваневский и еще несколько. На другой день группа улетела из этого района. Дальнейшая судьба доски неизвестна.
Экспедиция 1982 года принесла определенные результаты. Мы с уверенностью могли утверждать: в районе озера Себян-Кюель за несколько лет до войны действительно разбился неизвестный самолет. Мы записали показания десятка очевидцев, видевших доску на столбике на берегу озера; все они утверждали, что на доске были фамилии погибших летчиков. Правда, уже не помнили этих фамилий. Один из оставшихся в живых членов экипажа, вероятно, пытался выйти к людям, но погиб в пути. Пастухи-оленеводы видели его останки километрахв в тридцати от озера, вниз по вытекающей из него реке. Другого мертвого летчика видели на берегу озера. Один из пастухов возвращался при этом с сессии районного Совета депутатов; как установлено, она состоялась в 1937 году.
Поблизости от места, где Попов нашел доску с фамилиями, мы обнаружили на дне озера подводный холм, вполне соответствующий по размерам самолету Н-209. Он дает электромагнитный всплеск; правда, это наблюдается и в некоторых других участках озера.
Вывод напрашивался один: нужно продолжать поиски. Пусть даже в озере или его окрестностях погиб другой самолет; возможно, его экипаж до сих пор считается пропавшим без вести. Мы получали письма из всех уголков нашей огромной страны. Многие предлагали свою помощь. Вот что написал, в частности, старый полярный радист А. К. Трощенко: "Я думаю, что начатое вами благородное дело нужно продолжать до конца - во что бы то ни стало;.. Кто-то из писателей высказал такую мысль: "Если у человека есть благородная мечта, она обязательно сбудется". До сего времени у меня так и получалось. А мечта меня сейчас такая - принять участие в вашем благородном и высоконравственном деле. Я предлагаю свою бескорыстную помощь. Человек я материально вполне обеспеченный. Страсти к деньгам и стяжательству никогда не имел. С домашними работами в саду и огороде в основном управился. Могу выполнять любые хозяйственные работы, связанные с организацией экспедиции. Кроме "СП-18", я проработал безвыездно 13 лет в Якутии. Думаю, что смогу быть полезным".
Откликнулись и новые свидетели, вспомнившие о доске на берегу озера. Например, бывший житель поселка Себян-Кюель М. С. Степанов. Но фамилий погибших летчиков он тоже не помнил.
К сожалению, по ряду причин летом 1983 года нам пришлось ограничнться посылкой в Якутию небольшого поискового отряда, главной задачей которого была подготовка будущей экспедиции. Причем планы поисков приходилось корректировать буквально на ходу.
Еще в Уфе мы получили письмо пастуха-оленевода Е. Н. Соловьева. "Четыре года назад я заблудился в районе реки Тирэхтах. Два дня блуждал в тайге и однажды на склоне сопки, поросшей кедровым стлаником, увидел кости и череп без нижней челюсти. Чуть ниже по склону было много обломков металла, среди которых два походили на моторы. Рядом валялось обгоревшее резиновое колесо и железный квадратный ящик размерами меньше метра. На сучке лиственницы висела истлевшая полевая сумка или планшетка. Все обломки находились в земле и были покрыты слоем мха, кустарником и камнями. На противоположном склоне видел предмет, похожий на лопасть пропеллера, но сейчас точно не помню. После этого я несколыко раз искал это место, но так и не смог найти".
Е. К. Барахова, бухгалтер совхоза "Кировский", после нашего прибытия в Себян-Кюель тоже рассказала о неизвестном самолете, погибшем где-то поблизости. Ее мать Д. П. Кейметинова, в пятидесятые годы работала в одной из геологических партий. Она и ее товарищи нашли на одной из сопок разбившийся самолет и человечесмие кости. Сама она к нему не приближалась, туда ходили одни мужчины. Они обнаружили документы, причем надписи были сделаны не на русском языке. По обычаю, ничего брать не стали. Где расположено это место и знал ли о находке начальник партии, теперь неизвестно. Дело было где-то в верховьях реки Сутаня, но речек с таким названием (в переводе - Красная) здесь много.
Конечно, мы понимали, что оба сообщения относятся, скорее всего, к авиакатастрофам времен Великой Отечественной войны, но проверить их было все равно необходимо. Общая протяженность маршрута составляла около 400 км - по тайге, тундре и горам Верхоянья.
Как и год назад, неоценимую помощь оказал нам председатель сельсовета Л. А. Алексеев. А проводником пошел опытный таежник Б. Г. Кривошапкин. Он, как и все остальные, решительно отрицал возможную причастность звенов к установке на берегу озера столба с доской. "Наши охотники могут повесить на дереве череп убитого медведя, сохатого, сложить из камней пирамиду, но столбов или надписей ни на своих, ни на чужих могилах они никогда не делали. Это мог сделать только кто-то из оставшихся в живых летчиков или еще кто-нибудь".
В долине реки Аракчан мы вышли на стойбище пастухов. Сюда мы попали не случайно, так как знали, что здесь находится Р. Ф. Степанова - одна из тех, кто по рассказам видел "могилу" на берегу озера Себян-Кюель. Она подтвердила это. Примерно в 1948 году она ехала по зимнику, проходящему между двумя озерами, и недалеко от дороги увидела холмик, над которым возвышался метровый, приблизительно, столб. От него отходила доска прикрепленная одним концом. Похоже, раньше здесь было два столбика, но один из них потом обрушился. Но надписи на доске Р. Ф. Степанова не помнила...
Маршрут, проложенный через реки, наледи и болота, вел нас в урочище Таян-Уялах (Орлиное Гнездо), где кочевал сейчас Е. Н. Соловьев. Кони то по брюхо погружались в топь, то карабкались по скалам. Спасения от комаров и мошки не было. И все время приходилось держать оружие наготове - в этом году было зарегистрировано множество встречь пастухов с медведями, и далеко не все они закончились благополучно...
И вот наконец палатка Е. Н. Соловьева. После долгих расспросов наш проводник определил район, в котором Соловьев мог заблудиться четыре года назад. Это скорее всего верховья реки Билир-Тирэхтах. Вскоре мы были там, но поиски ничего не дали. Сопки, распадки, густые заросли кедрача и карликовой березы - действительно немудрено заблудиться даже эвену...
Однако, главным нашим объектом по-прежнему оставалось озеро Себян-Кюель. Вернувшись в поселок, мы продолжили опрос местных жителей, начатый год назад. М. К. Кривошапкина рассказала, что доску с надписью о погибших летчиках видела в 1963 году вместе со всем своим классом. А вот свидетельство А. Н. Кривошапкина. "В то время, - вспоминает он, на берегу малого озера стояла избушка. Неподалеку от нее я видел столб высотой с метр, стоящий на небольшом холме. На стороне, обращенной к озеру, была надпись. Помню точно, что был указан 1937 год и перечислялись фамилии летчиков".
Настоящая удача! Ведь до сих пор из всех, кто видел "могилу", лишь Е. В. Петров называл эту дату...
Интересные данные сообщил и К. В. Протопопов. Оказывается, вместе со своим братом Василием и шофером И. Н. Бутковым он видел "могилу" со столбом несколько в стороне от места, где Е. В. Попов нашел валявшуюся на земле доску. "Мне кажется, вы в прошлом году искали не совсем там. После вашего отлета я долго думал и теперь точно вспомнил".
Воодушевленные, мы тут же выехали на озеро. Оно было неспокойно:то поднималось волнение, то наступало кратковременное затишье. Тревожное состояние природы передалось и нам. Оставив лодки на восточном конце озера, мы двинулись вдоль протоки. Углубившись на километр в тайгу, набрели на холм явно искусственного происхождения размерами в основании 3х3 м. К вершине он равномерно сужался. Венчал его столбик чуть выше метра, рядом с которым зеленели две лиственницы, лет сорока каждая. У основания столбик подгнил и повалился при первом прикосновении. В верхней части он был затесан, очевидно под табличку, откуда торчали четыре ржавых гвоздя. Нижняя часть столба уходила в вечную мерзлоту - та начиналась на глубине в полметра. Ставя столб на место и разравнивая землю, мы наткнулись на кости, но без соответствующего инструмента, оборудования и, главное, разрешения на раскопки не стали их тревожить...
Недолгое якутское лето кончилось, пора было возвращаться. Короткий разбег, и под крылом блестит черное зеркало Себян-Кюеля. Чтобы раскрыть его тайну, необхрдимы тщательная электромагнитная съемка озера, квалифицированная раскопка подозрительного холма, не обойтись и без маршрутного поиска.
А когда этот материал готовился к печати, на имя писателя М. Чванова пришло письмо от В. И. Филиппова из города Ейска Краснодарского края. "О доске на берегу озера я услышал впервые еще в апреле 1957 года на лесоповале близ Тихвина. Человек, рассказавший мне о доске, видел ее в первой декаде июля 1938 года. Правда, названия озера он не указал, потому что не знал, а местонахождение определил так: 400-500 км южнее Верхоянска, в горах. Фамилий, как он говорил, было пять, всех он не помнит, но в том, что первой стояла фамилия Леваневского, абсолютно уверен".
®"Техника-Молодежи" 1984 №4
Поиски продолжаются
Продолжаем рассаз о поисках самолета С. Леваневского, начатый в статьях Д. АЛЕКСЕЕВА и
П. НОВОКШОНОВА (№ 10 за 1982 год), В. АККУРАТОВА (№ 11 за 19В2 год и № 1 за 1983 год),
Е. КОНОПЛЕВА (№ 12 за 19В2 год) и М. ЧВАНОВА (№ 1 за 1983 год).
ЮРИЙ ЛОБАНОВ,
кандидат технических наук, начальник отдела КБ Уфимского авиационного института
Первая наша экспедиция на озеро Себян-Кюель была организована через три года после сенсационного сообщения якутского вертолетчика Е. В. Попова. Тот сообщил, что летом 1965 года обнаружил якобы валявшуюся на берегу озера доску, на которой было выжжено или вырезано: "Здесь 13 августа 1937 года в результате катастрофы самолета Н-209 погиб экипаж..." Далее следовали фамилии - Леваневский и еще несколько. На другой день группа улетела из этого района. Дальнейшая судьба доски неизвестна.
Экспедиция 1982 года принесла определенные результаты. Мы с уверенностью могли утверждать: в районе озера Себян-Кюель за несколько лет до войны действительно разбился неизвестный самолет. Мы записали показания десятка очевидцев, видевших доску на столбике на берегу озера; все они утверждали, что на доске были фамилии погибших летчиков. Правда, уже не помнили этих фамилий. Один из оставшихся в живых членов экипажа, вероятно, пытался выйти к людям, но погиб в пути. Пастухи-оленеводы видели его останки километрахв в тридцати от озера, вниз по вытекающей из него реке. Другого мертвого летчика видели на берегу озера. Один из пастухов возвращался при этом с сессии районного Совета депутатов; как установлено, она состоялась в 1937 году.
Поблизости от места, где Попов нашел доску с фамилиями, мы обнаружили на дне озера подводный холм, вполне соответствующий по размерам самолету Н-209. Он дает электромагнитный всплеск; правда, это наблюдается и в некоторых других участках озера.
Вывод напрашивался один: нужно продолжать поиски. Пусть даже в озере или его окрестностях погиб другой самолет; возможно, его экипаж до сих пор считается пропавшим без вести. Мы получали письма из всех уголков нашей огромной страны. Многие предлагали свою помощь. Вот что написал, в частности, старый полярный радист А. К. Трощенко: "Я думаю, что начатое вами благородное дело нужно продолжать до конца - во что бы то ни стало;.. Кто-то из писателей высказал такую мысль: "Если у человека есть благородная мечта, она обязательно сбудется". До сего времени у меня так и получалось. А мечта меня сейчас такая - принять участие в вашем благородном и высоконравственном деле. Я предлагаю свою бескорыстную помощь. Человек я материально вполне обеспеченный. Страсти к деньгам и стяжательству никогда не имел. С домашними работами в саду и огороде в основном управился. Могу выполнять любые хозяйственные работы, связанные с организацией экспедиции. Кроме "СП-18", я проработал безвыездно 13 лет в Якутии. Думаю, что смогу быть полезным".
Откликнулись и новые свидетели, вспомнившие о доске на берегу озера. Например, бывший житель поселка Себян-Кюель М. С. Степанов. Но фамилий погибших летчиков он тоже не помнил.
К сожалению, по ряду причин летом 1983 года нам пришлось ограничнться посылкой в Якутию небольшого поискового отряда, главной задачей которого была подготовка будущей экспедиции. Причем планы поисков приходилось корректировать буквально на ходу.
Еще в Уфе мы получили письмо пастуха-оленевода Е. Н. Соловьева. "Четыре года назад я заблудился в районе реки Тирэхтах. Два дня блуждал в тайге и однажды на склоне сопки, поросшей кедровым стлаником, увидел кости и череп без нижней челюсти. Чуть ниже по склону было много обломков металла, среди которых два походили на моторы. Рядом валялось обгоревшее резиновое колесо и железный квадратный ящик размерами меньше метра. На сучке лиственницы висела истлевшая полевая сумка или планшетка. Все обломки находились в земле и были покрыты слоем мха, кустарником и камнями. На противоположном склоне видел предмет, похожий на лопасть пропеллера, но сейчас точно не помню. После этого я несколыко раз искал это место, но так и не смог найти".
Е. К. Барахова, бухгалтер совхоза "Кировский", после нашего прибытия в Себян-Кюель тоже рассказала о неизвестном самолете, погибшем где-то поблизости. Ее мать Д. П. Кейметинова, в пятидесятые годы работала в одной из геологических партий. Она и ее товарищи нашли на одной из сопок разбившийся самолет и человечесмие кости. Сама она к нему не приближалась, туда ходили одни мужчины. Они обнаружили документы, причем надписи были сделаны не на русском языке. По обычаю, ничего брать не стали. Где расположено это место и знал ли о находке начальник партии, теперь неизвестно. Дело было где-то в верховьях реки Сутаня, но речек с таким названием (в переводе - Красная) здесь много.
Конечно, мы понимали, что оба сообщения относятся, скорее всего, к авиакатастрофам времен Великой Отечественной войны, но проверить их было все равно необходимо. Общая протяженность маршрута составляла около 400 км - по тайге, тундре и горам Верхоянья.
Как и год назад, неоценимую помощь оказал нам председатель сельсовета Л. А. Алексеев. А проводником пошел опытный таежник Б. Г. Кривошапкин. Он, как и все остальные, решительно отрицал возможную причастность звенов к установке на берегу озера столба с доской. "Наши охотники могут повесить на дереве череп убитого медведя, сохатого, сложить из камней пирамиду, но столбов или надписей ни на своих, ни на чужих могилах они никогда не делали. Это мог сделать только кто-то из оставшихся в живых летчиков или еще кто-нибудь".
В долине реки Аракчан мы вышли на стойбище пастухов. Сюда мы попали не случайно, так как знали, что здесь находится Р. Ф. Степанова - одна из тех, кто по рассказам видел "могилу" на берегу озера Себян-Кюель. Она подтвердила это. Примерно в 1948 году она ехала по зимнику, проходящему между двумя озерами, и недалеко от дороги увидела холмик, над которым возвышался метровый, приблизительно, столб. От него отходила доска прикрепленная одним концом. Похоже, раньше здесь было два столбика, но один из них потом обрушился. Но надписи на доске Р. Ф. Степанова не помнила...
Маршрут, проложенный через реки, наледи и болота, вел нас в урочище Таян-Уялах (Орлиное Гнездо), где кочевал сейчас Е. Н. Соловьев. Кони то по брюхо погружались в топь, то карабкались по скалам. Спасения от комаров и мошки не было. И все время приходилось держать оружие наготове - в этом году было зарегистрировано множество встречь пастухов с медведями, и далеко не все они закончились благополучно...
И вот наконец палатка Е. Н. Соловьева. После долгих расспросов наш проводник определил район, в котором Соловьев мог заблудиться четыре года назад. Это скорее всего верховья реки Билир-Тирэхтах. Вскоре мы были там, но поиски ничего не дали. Сопки, распадки, густые заросли кедрача и карликовой березы - действительно немудрено заблудиться даже эвену...
Однако, главным нашим объектом по-прежнему оставалось озеро Себян-Кюель. Вернувшись в поселок, мы продолжили опрос местных жителей, начатый год назад. М. К. Кривошапкина рассказала, что доску с надписью о погибших летчиках видела в 1963 году вместе со всем своим классом. А вот свидетельство А. Н. Кривошапкина. "В то время, - вспоминает он, на берегу малого озера стояла избушка. Неподалеку от нее я видел столб высотой с метр, стоящий на небольшом холме. На стороне, обращенной к озеру, была надпись. Помню точно, что был указан 1937 год и перечислялись фамилии летчиков".
Настоящая удача! Ведь до сих пор из всех, кто видел "могилу", лишь Е. В. Петров называл эту дату...
Интересные данные сообщил и К. В. Протопопов. Оказывается, вместе со своим братом Василием и шофером И. Н. Бутковым он видел "могилу" со столбом несколько в стороне от места, где Е. В. Попов нашел валявшуюся на земле доску. "Мне кажется, вы в прошлом году искали не совсем там. После вашего отлета я долго думал и теперь точно вспомнил".
Воодушевленные, мы тут же выехали на озеро. Оно было неспокойно:то поднималось волнение, то наступало кратковременное затишье. Тревожное состояние природы передалось и нам. Оставив лодки на восточном конце озера, мы двинулись вдоль протоки. Углубившись на километр в тайгу, набрели на холм явно искусственного происхождения размерами в основании 3х3 м. К вершине он равномерно сужался. Венчал его столбик чуть выше метра, рядом с которым зеленели две лиственницы, лет сорока каждая. У основания столбик подгнил и повалился при первом прикосновении. В верхней части он был затесан, очевидно под табличку, откуда торчали четыре ржавых гвоздя. Нижняя часть столба уходила в вечную мерзлоту - та начиналась на глубине в полметра. Ставя столб на место и разравнивая землю, мы наткнулись на кости, но без соответствующего инструмента, оборудования и, главное, разрешения на раскопки не стали их тревожить...
Недолгое якутское лето кончилось, пора было возвращаться. Короткий разбег, и под крылом блестит черное зеркало Себян-Кюеля. Чтобы раскрыть его тайну, необхрдимы тщательная электромагнитная съемка озера, квалифицированная раскопка подозрительного холма, не обойтись и без маршрутного поиска.
А когда этот материал готовился к печати, на имя писателя М. Чванова пришло письмо от В. И. Филиппова из города Ейска Краснодарского края. "О доске на берегу озера я услышал впервые еще в апреле 1957 года на лесоповале близ Тихвина. Человек, рассказавший мне о доске, видел ее в первой декаде июля 1938 года. Правда, названия озера он не указал, потому что не знал, а местонахождение определил так: 400-500 км южнее Верхоянска, в горах. Фамилий, как он говорил, было пять, всех он не помнит, но в том, что первой стояла фамилия Леваневского, абсолютно уверен".
®"Техника-Молодежи" 1984 №4