Доброй ночи, деды.
Никак сегодня не мог до вас достучаться. На работе сервер весь день не отвечал, а домой пришёл, не смог связать двух слов, так как провожали мы в этот вечер одного из наших сослуживцев, покинувшего нас на произвол судьбы. Я уже не раз писал вам о сложившейся в нашем колледже обстановке с кадрами, которые бегут отсюда без оглядки, так как жить на такую зарплату, как у нас, просто невозможно.
По телевидению каждый день говорят о каком-то повышении зарплаты, которое, вроде бы, произошло. Мы этого повышения не видим. Наоборот, наша зарплата за первые два месяца 2008 года стала меньше, чем была в 2007 году.
На этот раз от нас ушёл не просто преподаватель, а председатель цикловой предметной комиссии радиотехнических систем организации воздушного движения Андрей Викторович Смалий. 23 года проработал он в колледже, был продолжателем трудовой династии, так как в колледже всю свою жизнь работали преподавателями и его родители Ада Дмитриевна и Виктор Антонович, которые сейчас на пенсии, здесь же работает преподавателем и его сестра Марина Викторовна Зинькова. Их знают многие поколения бывших курсантов, работающих теперь по всей России и в странах бывшего Советского Союза.
Я уже как-то рассказывал вам о нашей дедовской компании, в которой Андрей Викторович был самым молодым. Его дочка, которая прошлым летом поступила в институт, ещё не сделала его дедом, а все остальные - сертифицированные деды-пенсионеры, уже отработавшие назначенный ресурс. Вот этими дедами и руководил Андрей Викторович. Только на моих глазах он отдал этой работе десять лет. Цикловая предметная комиссия радиотехнических систем организации воздушного движения даёт выпускникам подготовку непосредственно на оборудовании, с которым им придётся работать в эксплуатационных предприятиях.
На улице в городе Рыльске такого преподавателя днём с огнём не найдёшь, да и во всей России их считанные единицы. Потеря для колледжа невосполнимая, и я просто не представляю себе, как и когда удастся затянуть полученную рану. И вот ведь что удивительно. О своём предстоящем уходе Андрей Викторович проинформировал руководство ещё в начале учебного года. За это время никто из высоких чинов не удосужился даже побеседовать с ним и сказать:
- Андрей Викторович, дорогой, ты отдал колледжу 23 года своей жизни, здесь всю жизнь работали твои мать и отец, здесь работает твоя сестра. Потерпи ещё немного, завтра всё изменится, мы установим тебе приличную зарплату, ты сможешь отдать все свои долги и помогать учиться дочери, которая после окончания института также придёт работать в колледж преподавателем. Мы тебя любим и уважаем. Бывшие курсанты со всей России и из стран бывшего Советского Союза с благодарностью вспоминают фамилию Смалий, которую знают в любом аэропорту, большом или малом. Не уходи.
Нет. Не было сказано таких слов. Возможно, они и не повлияли бы на решение Андрея Викторовича, который нашёл себе работу, где его знания, умения и способности будут оплачиваться государством в несколько раз выше, чем в колледже. Однако эти слова были нужны не ему, а нам, дедам, которые продолжают готовить кадры для гражданской авиации. А теперь и мы ощущаем, что никому здесь не нужны. Напиши заявление об уходе из колледжа любой из нас, и оно будет тут же подписано без всяких разговоров. Мало того, что платят за адский труд копейки, да ещё и откровенно показывают рукой на дверь - не нравится, увольняйся, никто держать не будет.
Стыдобище!
Я приезжаю в Уфу и провожу там выездные курсы повышения квалификации по изучению аппаратуры обработки первичной радиолокационной информации (АПОИ) "Вуокса". Так уж получилось, что моими слушателями оказались мои бывшие подчинённые. В своё время я работал в Уфимском аэропорту старшим инженером РСП (радиолокационная система посадки самолётов) и старшим инженером ОРЛ (обзорный радиолокатор) "Сатурн". Работники этих объектов как раз и ходили ко мне на занятия. В учебную аудиторию был переоборудован аппаратный зал обзорного радиолокатора, где и стояла АПОИ. Поэтому я имел возможность не только рисовать схемы и диаграммы на специально изготовленной для проведения курсов новенькой классной доске, но и показывать всё необходимое непосредственно на аппаратуре.
И вот как-то раз один из моих слушателей задаёт мне, преподавателю, простенький житейский вопрос:
- Палыч, а сколько ты получаешь за час работы с нами?
Я, конечно, ответил ему, что получаю по самой высшей ставке, которая только возможна в колледже, и назвал конкретную цифру. Через некоторое время этот техник опять обратился ко мне с вопросом:
- Как же так, Палыч, вот я сижу просто тебя слушаю, а получаю за это больше?
К сожалению, этот вопрос оказался для меня слишком сложным. Я мог объяснить этому технику, как устроена АПОИ, на каких принципах она работает, мог показать, как нужно её настраивать и как обнаруживать и устранять неисправности. Однако объяснить ему, почему с моими знаниями, умениями и опытом я получаю меньше его, я был не в силах.
Когда я приехал на объект, один комплект аппаратуры не работал уже несколько месяцев, так как никто не мог устранить возникшую на нём неисправность. Начальник узла радионавигации Пётр Петрович Железняков, с которым мы когда-то вместе начинали работу в Уфимском аэропорту, попросил меня по старой дружбе посмотреть, что случилось с аппаратурой и что необходимо заказать на заводе-изготовителе для её восстановления.
Так как учебный процесс был очень напряжённым, и во время занятий я не имел возможности отвлекаться на посторонние дела, мы договорились с Петровичем провести эту работу в выходной день. На устранение неисправности мне понадобилось часа два, при этом все свои действия я пояснял Петровичу, как в старые добрые времена, когда мы с ним работали вместе. Никаких дефицитных деталей не понадобилось, всё, что было нужно для устранения неисправности, нашлось в ЗИПе (запасное имущество и принадлежности).
Когда аппаратура была восстановлена, мы отдали её в работу, и в дальнейшем никаких замечаний диспетчеров по её работе не было. Чтобы компенсировать мои материальные и моральные затраты на эту работу Петрович предложил мне заключить с предприятием трудовое соглашение и получить деньги за свой труд. И каково же было моё удивление, когда за эти два часа работы я получил сумму, за которую в колледже должен был работать больше месяца.
В связи с этим мне вспомнился старый анекдот:
"Приносит клиент в мастерскую пишущую машинку. Мастер посмотрел, стукнул молоточком один раз где-то внутри и говорит клиенту:
- Двадцать пять рублей.
- Как двадцать пять рублей? Один раз стукнул и двадцать пять рублей?
- Пять рублей за то, что стукнул, а двадцать за то, что знал, куда стукнуть".
Как видите, даже в этом анекдоте знание оценивается весьма высоко. Но в наше время всё изменилось. Человек, который 23 года учил курсантов и делал это профессионально, не может прожить на те деньги, которые платят ему за эту весьма трудную работу, вынужден бросить любимое дело и уйти на другое место. И если бы на освободившуюся должность стояла очередь, я бы, может быть, и не волновался, а только радовался, что достойный человек будет получать на новом месте достойную зарплату. Но я-то знаю, что заменить Андрея Викторовича некем. Нет очереди на его должность, весьма сложную и весьма ответственную.
Вот такие разговоры мы и вели сегодня с нашими дедами, провожая Андрея Викторовича. Приду в понедельник на работу, а его стол стоит пустой. И не знаю, когда за этим столом появится работник, способный в полной мере возместить эту утрату.
Проснулся среди ночи и решил поделиться с вами, дорогие мои деды, своими грустными мыслями. Теперь вы думайте и печальтесь, а я пошёл спать.
nikolai сказал(а):
Согласен с Александром,украинский язык неподражаем!
И я согласен. У меня жена - украинка, но говорит она только на русском языке, а вот тёща, пока была живая, постоянно выдавала изречения, которые мы потом много раз повторяли после неё.
Одно из них мне особенно запомнилось, так как не раз говорилось в мой адрес:
- Извини меня, Лёша, но ты - Алёша.
Так она оценивала мою неприспособленность к жизни и неумение взять от неё в сложившихся обстоятельствах всё, что возможно.