Воронеж не значился в моём списке мест в России, приоритетных для посещения, однако, поразмыслив на досуге, я пришёл к выводу, что съездить туда не помешало бы. Тем более, что подоспел отпуск, а намечавшаяся поездка в Северную Африку по ряду причин сорвалась.
Как ни крути, а Воронеж – не самое последнее место в нашей стране, в которое можно поехать. Город-миллионер, город воинской славы, родина русского военно-морского флота, воздушно-десантных войск и самолёта Ту-144, один из крупнейших промышленных центров страны. Здесь находится верхнепалеолитическая стоянка Костёнки – одно из древнейших известных науке мест обитания людей современного физического типа на территории России наряду с владимирской Сунгирью. Вот «откуда есть пошла Русская земля»!
Кроме того, отправившись туда, есть возможность заодно пополнить свой бонусный счёт в S7 и освоить новый тип самолёта ATR-72.
Под впечатлением такого внушительного списка достоинств мы тут же купили билеты с вылетом 6 февраля «ЮТэйром» туда и 8-го обратно «Сибирью». За немалые для такого смехотворного расстояния 11 тысяч…
День отлёта встретил ясной, но морозной погодой под минус двадцать, и даже за 5 минут ожидания мы изрядно продрогли на автобусной остановке в Саларьево. Благодаря продлению красной ветки метро до этой станции, добраться до Внуково стало намного проще, чем до любого другого московского аэропорта, особенно после того, как недавно маршрут 611к был заменён на 911-й, который и ходит чаще, и остановок делает в три раза меньше.
Регистрация и посадка на рейс UT-197 прошли без задержек, и вот мы уже выгружаемся из автобуса у сине-белого ATR-72, который припав к бетону на своих коротких лапках, терпеливо ждал пассажиров.
Наш ATR-72 в Воронеже.
Едва захлопнулась дверь, мы и глазом не успели моргнуть, а наш самолётик уже завращал винтами и шустро покатился по перрону, подпрыгивая на кочках, пробежал по полосе к её началу, лихо развернулся и тут же пошёл на взлёт. При всей моей любви и уважении к отечественной технике, надо признать, что франко-итальянская машина лучше. И салон комфортабельнее, и шум от винтов не рвёт барабанные перепонки, как на Ан-24. Правда, в том же «Ане» попросторнее, а туалет на ATR-72 и вовсе никудышный – честно говоря, я вообще не понял, как там можно хоть что-нибудь сделать, не обделав при этом и сортир, и себя самого.
Пролетели Оку возле Ступино, и тут я обратил внимание на интересное явление, которое раньше не замечал, хотя тыщу раз летал здесь прежде. Местность к северу от реки – лесистая, совершенно плоская и ровная, как стол, за Окой резко меняется. Лесов совсем мало, а земля начинает морщиться складками, и повсюду изрезана большими и малыми оврагами вплоть до самого Воронежа.
Пока я изучал топографию Средне-Русской равнины с высоты 6500 метров, подоспело бортпитание. По правде говоря, никакого питания там не было, одни напитки. Притом, дармовой была только вода, аж в двух видах – с газом и без. Соки и газировка – за деньги. Честно говоря, при таких ценах на билеты попахивает жлобством. S7 на обратном пути оказалась пощедрее, бесплатно разливая пассажирам не только воду, но и более статусные жидкости.
Не прошло и часа со взлёта во Внуково, как наш железный птиц пошёл на снижение. Атмосфера над Воронежем бурлила, и бедный маленький самолётик немилосердно трясся на воздушных ухабах. Слева остался дымящий трубами Липецк, потом посреди бескрайнего степного моря возник огромный остров леса, а за ним стал виден и большой город, привольно раскинувшийся по обоим берегам обширного озера – Воронежского водохранилища. Спустя ровно 60 минут после взлёта мы приземлились в столице Черноземья. Международный аэропорт был совершенно пустым, за исключением нашего ATR – больше никого. Слабовато, конечно, для международного.
Высадка на землю прошла так же быстро, как и загрузка в Москве. Пока пассажиры, которых, кстати, даже на весь салон не набралось, садились в автобус, я с интересом наблюдал за развернувшейся прямо здесь же ярмаркой тщеславия.
Помимо нашего автобуса, на поле аэродрома было ещё кое-что. Захолустных размеров и вида кортеж в составе двух очень чёрных джипа и 500-го «Мерседеса», у которых стояла кучка встречающих, плюс гаишники на машине сопровождения. Вскоре из самолёта показался и тот, кого они все, выпучив глаза от лютого холода, ждали. Мужик, с такой характерной внешностью и прикидом, что разве только таблички «Чиновник» на груди не хватало. Хоть прям бери мольберт и тут же пиши картину маслом о расейских архетипах.
Мужика усадили в «Мерс», и вся ватага, крякая и мигая спецсигналами, умчалась прочь.
Примечательно, что в Москве ничего подобного не было. Видать, не московского пошиба птица. Представляю, как страдало ихъ высокоблагородиеъ, когда им пришлось ехать в одном (боже!) автобусе с электоратом, а потом ещё битый час сидеть в самолёте рядом с каким-нибудь слесарем.
Вот такой новый старый аэропорт.
Аэровокзал в Воронеже понравился. Несмотря на то, что это явно реинкарнация старого советского наследия, к его модернизации воронежцы подошли серьёзно и ответственно, так что получилось вполне неплохо. Очень похоже на его сверстника в Томске. Чистенько, современненько. Если сюда и впрямь попрут зарубежные гости, краснеть хозяевам не придётся.
Терминал аэропорта изнутри.
Не понравилось только отношение местных сотрудников к его гостям. После того, как мы пофотали первый этаж здания и поднялись на второй, вдруг, откуда ни возьмись, появился… Ну, в общем, вы поняли, сесурити в убогой чёрной робе. И давай чесать про федеральные авиационные правила, которые мы злостно нарушаем, и всё такое. Ну ушли, затаив обиду на местных урфинов джюсов и их деревянных солдат.
Давно заметил, и рассказы других товарищей это подтверждают, что чем провинциальнее аэропорт, тем, зачастую, деревяннее там блюстители федеральных авиационных правил.
Мы вышли из тёплого и уютного аэровокзала на двадцатиградусный мороз и тут же оказались лицом к лицу с местной достопримечательностью. Это Ту-134А-3 с б/н RA-65880, бывший борт бывшей авиакомпании «ВоронежАвиа». Что тут скажешь, замечательная идея – сохранить для потомков легендарную машину, и где, как не в аэропорту её поставить? Сразу появляется какой-то шарм, изюминка.
Вот такая позоруха. Только морковки и ведра не хватает.
Но чиновники и тут нашли способ подгадить. Все подходы к самолёту наглухо преграждала неторенная снежная целина по колено глубиной. Сам несчастный памятник был похож скорее на снеговика, чем на самолёт. На крыльях – полуметровой толщины сугробы, пухлые снежные шапки покрывали также гондолы двигателей и носовой обтекатель. Боюсь, что если бы у «малой тушки» основные опоры шасси были расположены, как у современных машин – под брюхом, а не под крыльями, последние неминуемо отвалились бы от такой нерасчётной нагрузки. Неужели трудно выделить пару работяг почистить лайнер? Работы там на час, два от силы. Короче, позор.
Между прочим, оттуда же можно было увидеть ещё одно примечательное местечко. Со стороны привокзальной площади, метрах примерно в двухстах, находится стоянка, на которой за невысоким забором видны цельных три штуки «краснокнижных» для нашей страны SAAB-2000 ещё одной бывшей местной авиакомпании «Полёт» в окружении нескольких Ан-24 и вертолётов неопознанной мною конструкции. Ещё один печальный памятник нашему раздолбайству, а возможно, и прямому вредительству. Увы, хорошей оптики у меня нет, можно было бы сделать неплохие снимки.
«Полёт» закончен...
Пора было уже ехать в город, но пока мы глазели на самолёты, маршрутка, забрав с собой всех прилетевших с нами безмашинных пассажиров, уехала. Предвкушая длительное ожидание следующей, мы было ретировались в терминал, но тут же подъехала ещё одна, №120А, на которой, заплатив по 30 р. с носа, доехали до улицы Кирова у площади Ленина. Из города в аэропорт ходит несколько маршрутов, так что, в целом, добраться туда и обратно не проблема.
Общественный транспорт в Воронеже занятный. Представлен он большими и малыми автобусами, маршрутками и троллейбусами. Ещё недавно был и трамвай, но местные дауны из горадминистрации избавили от него горожан. Занятен же он тем, что проезд в нём дифференцирован по времени суток – днём 15 р., ночью 20. Есть ночные маршруты – уже хорошо. Дальше, в городе полно автобусов и троллейбусов, имеющих одинаковые номера, но разные буковки после них. Соответственно, не заметишь буковку, можешь уехать совсем не туда, куда хотелось бы. Видимо, люди в транспортном отделе мэрии худо-бедно выучили алфавит, а по арифметике дошли только до сотни с хвостиком. Не хватает цифр, ясное дело.
Сама транспортная сеть, на мой взгляд, бестолковая. Не попасть туда, куда нужно, без пересадок. Хотя, допускаю, что это я бестолковый, а не транспортная сеть.
Вообще, Воронежу очень не хватает метро. Город огромный, чему немало способствует ещё большое Воронежское водохранилище, и притом, быстро и динамично растущий. Повсюду кипят стройки, как грибы после дождя множатся новые дома и целые кварталы. Хоть бы трамваи, что ли, вернули на улицы, новые, скоростные, как во всём цивилизованном мире, где люди ездят на «ФИАТ Пунто» и мопедах, а не на джипах. Но дауны в администрации. И люди на джипах. Мешают трамваи джипам. Не вернут.
Между тем. Во рту у нас с 5 утра маковой росинки не было, поэтому, выбравшись из маршрутки на мороз, мы первым делом начали искать место, где можно достойно и недорого поесть. Такие места в Воронеже нашлись. Прямо у остановки обнаружилось вполне бюджетное кафе под вывеской «Вилка», где обед на двоих с коньяком и глинтвейном обошёлся в 789 р., из которых треть пришлась на спиртное. Если сравнивать с Казанью или Екатеринбургом, дороговато, но по-любому значительно дешевле московских цен.
Оттуда мы направились прямиком в свою гостиницу на ул. Свободы, откуда до утра уже больше не выходили, так что осмотр города в тот день только этим маршрутом и ограничился. Об отеле можно было бы сказать только хорошее, – и цена, и удобства, и приветливый персонал, – если бы не многочисленные косяки. Первое – очень далеко от центра. Даже ближайшие остановки транспорта – в 10-15 минутах ходьбы, что делало практически бессмысленным этим самым транспортом пользоваться. Приходилось таскаться пешком по запредельному холоду по 25 минут в одну сторону. До ближайшего продмага 15 минут, тоже пешком.
Одной стеной, как назло, той самой, где был наш номер, здание вплотную соседствовало с железной дорогой. Правда, это был всего лишь какой-то подъездной путь, но составы по нему громыхали регулярно, и так близко, что, открыв окно, я мог бы легко сигануть с нашего высокого второго этажа прямо в вагон с углем или песком. Очень удобно для какого-нибудь шпиона, но не очень – для обычного туриста. Вдобавок, первый этаж здания занимала автомойка, работавшая круглосуточно, так что по ночам можно было вздрагивать не только от стука железных колёс прямо за стенкой, но и от воя механизмов под полом. Знали бы, лучше бы поселились в «Рамаде» рядом с дедушкой Лениным.
На следующее утро, после плотного, сытного завтрака, как следует утеплившись, мы вышли из гостиницы на улицу. Или, можно сказать, в открытый космос, так как условия там отличались от космического вакуума лишь наличием кислорода. По пути нам пришлось неоднократно останавливаться в разных тёплых местах – церквях, торговых центрах, кафе – чтобы не дать дуба от антициклона, заморозившего в те дни лютой стужей всю европейскую Россию.
Зато город выглядел красиво необычайно. Небо было голубым и безоблачным, как летом, только всё вокруг было укрыто глубоким и таким чистым снегом, что на ярком солнце он сверкал миллионами маленьких, ослепительных звёздочек. В Воронеже, хвала Аллаху, нечестивцы не засыпают улицы богомерзкими реагентами, как в Москве, и город похож на зимнюю сказку, а не на подмерзающее болото. Кроме того, в столице Черноземья много парков, скверов, вообще зелени, так что и в тёплый сезон, несомненно, город очень привлекателен, и есть смысл вернуться сюда и летом.
Очутившись в центре, первым делом мы дошли до жилого дома на углу улиц Кольцовской и Ворошилова. Ещё накануне он привлёк наше внимание своими размерами и архитектурой. Высокая башня со шпилем, колоннады, вертикальное членение – всё указывает на то, что это типичный местный представитель сталинского ампира. В Воронеже ещё, как минимум, два подобных здания – Управление Юго-Восточной железной дороги и бывший Облсовпроф на улице Плехановской.
Оттуда, двигаясь по улице Энгельса, мы прошли парк «Орлёнок» с памятником О. Мандельштаму и застыли у громады Благовещенского собора, главного храма Воронежа.
Благовещенский собор с памятником святителю Митрофану - первому епископу Воронежскому.
Любопытство и жестокий мороз загнали нас внутрь, и мы ахнули. Интерьер храма поражает пространством и светом, равно как и роскошью убранства, а над всем этим на головокружительной высоте парит огромный расписной купол, словно небесный чертог.
Оправившись от потрясения, мы прикинули, что будет, если мы сделаем тут пару-другую снимков. Некий православный, с зеркалкой на шее, не тушуясь, бродил по храму, щёлкая туда-сюда своей камерой.
- Ну, мы вроде тоже не басурмане, - сказал я жене и тоже давай щёлкать своей. Однако, не успел и трёх раз щёлкнуть, как перед нами восстала фигура местного охранничка.
- Фотографировать можно только с благословения батюшки! – ловко упредил он мой вопрос по поводу православного с зеркалкой.
В этот самый момент из внутренних помещений появился сам батюшка, и Юля смиренно отправилась к нему за благословением. Дальнейший разговор с почтенным служителем культа, с её слов, выглядел примерно так:
- Батюшка, во славу Христа, дозвольте сделать несколько снимков.
- Дочь моя, увы, я не хозяин здесь, где-то тут был охранник, вы у него спросите.
Ясненько. Стало быть, источники дохода здесь чётко поделены. Некоторые упорно не хотят учить уроки истории. Ну ладно. Призвав божье милосердие на лукавого батюшку и жадного вертухая, мы ушли оттуда. Я к религии отношусь спокойно и ровно. И встречал батюшек, для которых фотоаппарат и мирские соблазны – не проблема. Если бог есть, он свои выводы сделает. Если нет – их сделает кто-нибудь другой.
От Благовещенского собора рукой подать до уже упоминавшегося Управления ЮВЖД, напротив которого, в красивом сквере, находится один из главных символов города – памятник Петру I. Установленный в 1860 г., в годы войны он был уничтожен гитлеровцами, а сразу после неё, по специальному постановлению Советского правительства, воссоздан заново.
Петровский сквер, Петровский пассаж и Пётр Первый.
Памятник очень органично смотрится под сенью огромных вековых деревьев и находится здесь, учитывая исторический контекст, явно к месту, в отличие от своего московского собрата у Якиманской набережной. Не говоря уже о художественных аспектах.
А позади памятника – роскошная гостиница «Петровский пассаж». В общем, это место – трижды имени Петра, поскольку сквер тоже называется Петровским!
Отсюда мы двинулись по проспекту Революции в сторону площади Ленина. Эта часть города – его историческое ядро и густо застроено особняками XIX века, среди которых выделяется своим нарядным видом бывшая гостиница Самофалова, а также театр оперы и балета (1961), типичный, но не заурядный образец советского неоклассицизма. На фасаде театра висела афиша концерта, напоминавшая всем о недавнем скорбном событии в небе над Сочи…
Театр оперы и балета.
После обеда во вчерашнем кафе мы вернулись к площади Ленина, а оттуда мимо Воронежского университета добрались до Никольской церкви XVIII века в стиле русского барокко. Удивительно, но этот район – зона сплошной частной застройки, несмотря на то, что это центр. Это вообще характерная черта Воронежа – наличие большого частного сектора, причём, не только на окраинах, но и в центре, во всяком случае, это справедливо для правого берега. Кроме того, эта часть города стоит на высоком и обрывистом берегу, в то время как противоположный берег – низкий и отлогий.
От Никольской церкви открывается великолепный вид на Воронежское водохранилище с Левобережным районом и Адмиралтейскую площадь, к которой ведёт очень крутой спуск.
Никольская церковь.
Левобережный район, Воронежское водохранилище и Адмиралтейская площадь. Вид с ул. Декабристов.