— Какова ситуация в авиакомпании «Азимут», где вам принадлежит 37,5%?
— Все воздушные суда работают. Программу мы, конечно, вынуждены были сократить, но не радикально. На всех направлениях снизили частотность по согласованию с местными властями. У нас региональные перевозки, контракты подписаны со всеми субъектами РФ, в которые летаем, и просто так в одностороннем порядке мы не можем их расторгнуть, потому что получаем субсидии. Там, где было видно, что идет сокращение пассажиропотока из-за карантина, мы оставили небольшую часть рейсов и показали в результате хороший результат.
Пандемия показала правильность нашей модели и правильность выбора воздушного судна (SSJ 100) для выполнения именно этих маршрутов. Потому что перевозка 50 человек на сотне посадочных мест — это заполняемость на 50%. Перевозка такого же количества человек на 180-кресельном судне — это заполняемость 25%, огромный прямой убыток, который ничем не компенсировать вообще. Это хорошая проверка устойчивости нашей модели, и она себя оправдала.
— Какие-то маршруты в апреле—мае были прибыльными?
— По большому счету, исходно было два убыточных направления, и они такими и остались: из Ростова в Москву и Санкт-Петербург. Так исторически сложилось, мы понимали, что рейсы убыточны для этого самолета, но не можем не выполнять их: дальше борт летит, например, из Москвы в Элисту. Таких направлений несколько, но в целом можно говорить, что программа достаточно неплохо себя показала — каких-то значительных корректировок не потребовалось вносить.
— У «Азимута» есть обязательства по приему новых воздушных судов в этом году?
— Мы ожидаем до конца года три SSJ на 56 посадочных мест для выполнения корпоративных полетов, в которых есть заинтересованность. А в целом в ближайшие годы доведем парк до 20–22 воздушных судов. Мы показали хорошие результаты по налету. Было много скепсиса относительно того, как летает этот самолет (SSJ.— “Ъ”). До пандемии мы показывали налет 260 часов (в месяц.— “Ъ”), что является хорошим показателем, надеемся с июля к этому показателю вернуться. Все наши маршруты внутри страны, а регионы открываются. Из-за пандемии на октябрь перенесли открытие полетов в Мюнхен и Тель-Авив.
— «Азимут» получит прибыль по итогам года?
— По итогам года точно не получит. Когда принимали бюджет 2020 года, планировали прибыль, но пандемия всю ее съела. Мы рассчитываем, что не сформируется большого убытка: в пределах 200 млн руб., если не будет второй волны.
Мы оказались в ситуации, в которой еще никогда в жизни не были. Никто не знает, как будут развиваться события в дальнейшем. Соответственно, какие шаги будут предприниматься представителями власти, тоже никто предположить не может. Сегодня мы исходим из того, что авиасообщение постепенно восстановится, и мы рассчитываем, что сумеем сработать в ноль либо в небольшой убыток.
— Все воздушные суда работают. Программу мы, конечно, вынуждены были сократить, но не радикально. На всех направлениях снизили частотность по согласованию с местными властями. У нас региональные перевозки, контракты подписаны со всеми субъектами РФ, в которые летаем, и просто так в одностороннем порядке мы не можем их расторгнуть, потому что получаем субсидии. Там, где было видно, что идет сокращение пассажиропотока из-за карантина, мы оставили небольшую часть рейсов и показали в результате хороший результат.
Пандемия показала правильность нашей модели и правильность выбора воздушного судна (SSJ 100) для выполнения именно этих маршрутов. Потому что перевозка 50 человек на сотне посадочных мест — это заполняемость на 50%. Перевозка такого же количества человек на 180-кресельном судне — это заполняемость 25%, огромный прямой убыток, который ничем не компенсировать вообще. Это хорошая проверка устойчивости нашей модели, и она себя оправдала.
— Какие-то маршруты в апреле—мае были прибыльными?
— По большому счету, исходно было два убыточных направления, и они такими и остались: из Ростова в Москву и Санкт-Петербург. Так исторически сложилось, мы понимали, что рейсы убыточны для этого самолета, но не можем не выполнять их: дальше борт летит, например, из Москвы в Элисту. Таких направлений несколько, но в целом можно говорить, что программа достаточно неплохо себя показала — каких-то значительных корректировок не потребовалось вносить.
— У «Азимута» есть обязательства по приему новых воздушных судов в этом году?
— Мы ожидаем до конца года три SSJ на 56 посадочных мест для выполнения корпоративных полетов, в которых есть заинтересованность. А в целом в ближайшие годы доведем парк до 20–22 воздушных судов. Мы показали хорошие результаты по налету. Было много скепсиса относительно того, как летает этот самолет (SSJ.— “Ъ”). До пандемии мы показывали налет 260 часов (в месяц.— “Ъ”), что является хорошим показателем, надеемся с июля к этому показателю вернуться. Все наши маршруты внутри страны, а регионы открываются. Из-за пандемии на октябрь перенесли открытие полетов в Мюнхен и Тель-Авив.
— «Азимут» получит прибыль по итогам года?
— По итогам года точно не получит. Когда принимали бюджет 2020 года, планировали прибыль, но пандемия всю ее съела. Мы рассчитываем, что не сформируется большого убытка: в пределах 200 млн руб., если не будет второй волны.
Мы оказались в ситуации, в которой еще никогда в жизни не были. Никто не знает, как будут развиваться события в дальнейшем. Соответственно, какие шаги будут предприниматься представителями власти, тоже никто предположить не может. Сегодня мы исходим из того, что авиасообщение постепенно восстановится, и мы рассчитываем, что сумеем сработать в ноль либо в небольшой убыток.
«РлÑÑÑем ÑлÑÑае ÑÑабоÑаем в нолÑ»
ÐиÑалий ÐанÑев, ÑÐ¾Ð²Ð»Ð°Ð´ÐµÐ»ÐµÑ Ð°ÑÑопоÑÑа ÐнÑково