арендовали Ту- 154
Они заключили с одной африканской фирмой контракт на доставку кофе в Россию. И стали возить эти тюки, мешки и контейнеры.
Кофе, конечно, пахнет. Но не настолько.
И вот гудит однажды этот борт над Черным континентом. Причем высоту он набирал в предельном режиме, потому что рядом были неспокойные районы Анголы и Мозамбика, а там засадить «стрелу» в пролетающий самолет — среднее между национальным спортом и жертвоприношением духам племени. Много ли у африканцев развлечений.
А кресла из самолета давно вынули. За минимальную мзду, и то работа в кредит, на оголодавшем заводе вмиг оборудовали машину под грузовую. Воткнули за кабиной дополнительную переборку — отсек для отдыха и сопровождающих. И сняли пока герметизацию салона, ставшего грузовым, — экономим каждую каплю топлива, ребята, денежки на все идут кровные, свои. А кофе воздух не нужен. Он не сливки и не сахар.
Летят они, и вдруг из салона слышна серия ударов. Еще серия. Хлопки такие, очередями.
Командир экипажа белеет и кричит:
— Из крупнокалиберного по нам садят! — И норовит свалить машину в противозенитный зигзаг. Он над Африкой, а также Азией не всю жизнь в мирном качестве летал.
Похлопало еще в салоне и перестало. Тихо все.
— Ушли!.. — выдыхают счастливо.
И тут вдруг — ба-бах!
— Зенитка! — кричит командир.
— Ракета! — кричит штурман.
Они в одном экипаже на бомбере летали.
И снова — ба-бах!
Уже ничего не кричат. Только сопровождающий штаны щупает. Но больше не бахало. И самолет вел себя нормально, и управление не нарушено. И все крестились и мечтали скорей долететь, чтобы выпить. Перед Москвой снижаются на посадку. Всех любопытство одолевает: что там в салоне? Дыры себе представляют, спорят. Судьба груза уже не очень и волнует: он застрахован, хотя страховку хрен получишь, да ладно, сами целы.
Открывают наконец дверь в салон, покачиваются и задыхаются: горло пресекло. И глаза зажмуривают.
Дышать нечем. И ничего не видно. Захлопывают дверь. Переводят дух. Перед дверью бурый дым клубится.
— Горим! — вскрикивает кто-то.
Но гарью не пахнет.
— Кофе пахнет!..
И тогда громогласно вступает мужской хор а капелла, и исполняет та капелла исключительно матерные слова без грамматических связок. В коробках был растворимый кофе в вакуум-упаковках. Это были слабые упаковки. Экономичные. Африканские. Исключительной дешевизны, за то и брали. С падением давления эти упаковки в согласии с законами физики стали взрываться. И теперь плотная взвесь кофейной пыли приземлялась внутри самолета на место назначения.
На земле, зарулив на стоянку, долго еще ждали, когда пыль осядет, чтобы сгребать ее лопатами.
Насчет переупаковки договорились с соответствующей фирмой прямо по телефону.
Но сгребли с большими потерями.
Почему?
Про два сильных ба-баха вспомнили, как только вошли с лопатами.
Часть кофе приобрела кондицию резко нетоварную.
Самолет пылесосили, потом мыли, сушили и снова пылесосили. Но запах остался. Надолго.