Предлагаю Вашему вниманию отрывок из дипломной работы по 122 полку.. (в которой использовалось интервью Долгушина -Бардову)… (в «причесанном» конечно варианте… а иначе как же, в научном то.. мире
)) ) Могу добавить, что текст еще будет дополнятся…
К сожалению, не знаю, будут ли отображаться ссылки, т.к. текст выдран прямо с Word’a...
Глава “Новы Двур”(-вернее ее часть...)
В воскресенье 22 июня в 2.30 завыла завыла и полк подняли по тревоге.
«Мы по тревоге собрались: схватили «тревожные» чемоданчики (что можно в кабину сунуть), шлемы, регланы, перчатки и планшет..» и выскочили из палаток и побежали к стоянкам».
Когда начало светать, над аэродромом пронесся Ме-110, вероятно разведчик, высланный на доразведку. Прошел над аэродромом и вдруг сзади него раздается очередь прямо по стоянкам самолетов. Это открыл огонь стрелок-радист, видя, что аэродром не готов к отражению налета и зная при этом, что сейчас в воздух поднимаются Ме-109 для его штурмовки, стрелок «полоснул» из пулемета не опасаясь ни ответного огня с земли, ни тем более погони со стороны дежурного звена. Первой мыслью летного состава при виде самолета было – «учения!». Ведь никто не присматривался к его конфигурации, а так как учения и интенсивность полетов была довольно высокой, на его появление поначалу не обратили внимание.
«Мы никак не поймем: что, учения, что ли начались?!» Кто-то из командования позвонил в штаб полка или на стоянки 1-й и 3-й эскадрилий стоявших на противоположной стороне летного поля и подвергшихся обстрелу для выяснения обстановки и оказалось, что в 3-й эскадрилья ранило двух человек. «Ну, поняли, что война. Но как война? Не разберемся!»
Сразу же после пролета разведчика технический персонал бросился к стоянкам и стал разруливать самолеты и ставить вооружение.
А комнадир полка (чтобы установить связь со штабом дивизии на своём И-16 послал Петра Огонькова – В.Б.).
Комэск собрал командиров звеньев для постановки задачи. Долгушмн доложил о готовности звена к вылету.
В это же время, в 4.17 утра со стороны Белостока появилось несколько самолетов Bf-109, шедших на высоте примерно 3.000 метров. Их, согласно утверждению Долгушина, поначалу приняли за МиГ-3 9-й САД, т.к. ориентировались на то, что у появившихся самолетов были двигатели водяного охлаждения, никто не допускал мысли, что это уже противник.
«Собрались, сидим и вдруг видим: с юга, со стороны Белостока, на высоте примерно 2000 м идет звено нашим строем - тройка СЛ-тов с водяным охлаждением.-от 12.05»
В ходе работы над монографией автору удалось найти указание на то, что держателями SD-2 использовались только в двух дивизионах один их них был в составе JG 52, это были машины из II./JG-52 находившиеся на аэродроме Соболево Сувалкского аэроузла.
Началась штурмовка. Немцы применили «ракушки» (встречается название «бабочки») SD-2 Splitterbomb- 2-кг бомбы, жестяной корпус которых раскрываясь, представлял собой ветрянку, соединенную тросом со взрывателем. Если тросик бомбы не вывернут -бомба безопасная, если тросик вывернут -малейшее прикосновение к ней приводило к взрыву. При взрыве одной зачастую детонировали и соседние Каждый Ме-109 мог нести 96 бомб SD-2. Впоследствии немцы отказались от их применения, так как те, зачастую «залипали» прижатые потоком воздуха На высокой скорости воздушный поток прижимал бомбы (особенно восемь бомб, подвешенных на двух первых держателях) к узлам подвески так, что их было невозможно сбросить, и детонировали при посадке самолета.
Летчики бросились прятаться кто-куда.
«Посмотрели - в щель выкопанную на звено справляли потребности солдаты-часовые: ночью куда ему бежать – он охраняет самолет. Смех был: комиссар полка такой низенький был в шинели и вот он залез туда.»
Немцы осознавали, что как говорит в своей книге Солонин «Бомбить аэродромы, на которых базируются так вооруженные истребительные полки, столь же безопасно, как и тыкать палкой в осиное гнездо. Хорошо еще, если после этого удастся убежать...» . Но благодаря отлично поставленной разведке осознанно провели атаку весьма ограниченными силами. В то время как на аэродром Черлена, где находился 16 СБАП, располагавшем 58 машинами СБ (21) и Пе-2 (37) , приняли участие несколько десятков самолетов противника. Это можно объяснить тем, что полевой аэродром Черлены находился в примерно 60 км от границы, а базовый Желудок в 120, и вероятно детальная разведка данных точек для противника была затруднена.
Около 6 часов утра комэск приказал взлет звену Долгушина, т.к. на самолеты его звена ШВАКи были поставлены самыми первыми, так как после снятия вооружение было помещено в каптерку у стоянки звена, а боеприпасы остались в самолете. К моменту когда летчики подбежали к машинам, оказалось, что один самолет из его звена-Волкова, уже горел. Осталось два, Долгушина и Макарова.
Макаров попытался включить двигатель, но тот не запускался. Долгушин запустил свой, и начал выруливать на взлет. В этот момент, в воздух поднялся И-16 (вероятно-тип 24), заместителя командира полка В.М. Уханева, вооруженный только пулеметами .
После непродолжительного боя и получения нескольких попаданий, мотор у зам комполка стал коптить и тот пошел на посадку.
После удачной посадки Уханев, при эвакуации, на машине поехал в полк в Лиду, куда благополучно добрался… В последствии Долгушин встретил его в 1942 году. (После войны Уханев стал командиром полка… Но из-за пролета американского самолета, его как командира уволили.).
Штурмовка закончилась в 4:17.
Во время утреннего налета была уничтожена единственная «система» ПВО, которая представляла из себя счетверенную установку пулеметов «Максим» на базе ЗиСа (ПБ-4),, так же был серьезно поврежден оставленный на стоянке Ли-2, на котором прилетела комиссия из Москвы, в последствии ей пришлось выбираться…
э-э-э-... к сожалению ссылки не отобразились
